Снежинка. Луиза Нилон

Не смешно!

      – А покачать именинницу?[1]

      – Прекрати, – сказала я, но на душе у меня стало радостно и тепло.

      Я думала об этой истории и снова отхлебнула из бутылки. Уже первый глоток виски закружил меня в небесах.

      Пассажирка из пригорода

      Сегодня первый день занятий, а я опоздала на поезд. Билли уверял, что я успею. Прежде чем подбросить меня на станцию, он слишком долго провозился с дойкой. И теперь я опаздывала. Сама точно не зная куда. Наверное, я спешила завести друзей. И беспокоилась, что к полудню всех хороших разберут. Начиналась ознакомительная неделя, а я видела фильмы про кампусы. Если мне суждено повстречать будущую лучшую подругу или возлюбленного, это непременно случится в первый день.

      В Дублине я бывала только в декабре. Каждый год под Рождество Билли возил меня посмотреть на иллюминацию. Мое первое воспоминание о Дублине – как мы с Билли стоим на мосту О’Коннелла и дожидаемся автобуса домой. Мне тогда было лет пять-шесть. Когда тот наконец пришел, это было счастье – укрыться в нем от хлещущего дождя и ветра, выворачивающего зонтики. Билли постучал по окну водителя, показал ему десять евро, сложил купюру и, будто фокусник, попытался просунуть в щель для монет.

      Водитель поглядел на него:

      – И что прикажете с ней делать?

      Билли вытащил купюру из щели и посторонился, давая расплатиться другим пассажирам.

      – У тебя же наверняка полно мелочи, командир, – сказал он, кивая на звонко падающие в щель монеты.

      – Я похож на разменный автомат? – Водитель в упор смотрел на нас, пока Билли не отступил.

      Мы вышли из автобуса назад под дождь и после этого всегда ездили на поезде.

      С незнакомыми людьми Билли вел себя странно. Казался гораздо менее уверенным. А когда просил взять его за руку, то было непонятно, кому из нас это нужнее.

      И все-таки мы нашли удобный способ путешествовать по городу. Годы слились все вместе в один-единственный: вот мы останавливаемся у главпочтамта, чтобы отдать дань уважения древнему герою Кухулину и парням, погибшим за независимость, переходим мост и идем по Дейм-стрит до булочной на Томас-стрит, чтобы купить у страшной женщины с мучнистым лицом сосиски в тесте по пятьдесят центов за штуку. Как-то раз Билли угостил сигаретой бездомного на набережной канала. Мы посидели с ним на скамейке и душевно поболтали, как прихожане у церковных ворот после мессы.

      На Графтон-стрит мы глядели, как в витрине универмага «Браун Томас» марионетка грозится туфле молотком и гвоздем. Игрушечные поезда, пыхтя, кружили по заданным маршрутам. Билли спросил, кем я хочу стать, когда вырасту. Я показала на уличного артиста, раскрашенного под бронзовую статую, и сказала, что не отказалась бы стать одной из них, потому что их работа – радовать людей. Либо актрисой, либо священником.

      – Ну-ну, удачи, – с улыбкой сказал дядя.

      Билли всегда хотел, чтобы я подала документы в Тринити-колледж:

      – Только туда и стоит поступать. Хотя они и зазнайки.

      Он показывал на высокие каменные стены и решетку

1

По британской и ирландской традиции в день рождения виновника торжества подбрасывают в воздух столько раз, сколько лет ему исполнилось, а напоследок резко опускают на землю. – Здесь и далее, если не оговорено особо, – прим. пер.