Преследование. Бренда Джойс

оскорблять меня, если вам от этого становится легче! Но я на самом деле не желаю обсуждать прошлое.

      – Почему? Оно – здесь, так и маячит между нами, и уже нельзя не замечать очевидного.

      – То, что произошло, давно закончилось, и я забыла абсолютно все.

      – Лгунья! – бросил Гренвилл, а когда Амелия испуганно вздрогнула, тихо добавил: – Ведь вы пришли сюда, в мои комнаты, когда вас никто не звал, пытаясь спасти меня… Если не знать вас так хорошо, как я, можно сделать весьма недвусмысленный вывод.

      Амелия почувствовала, как запылало лицо. А он невозмутимо продолжал:

      – Вы и правда хотите начать с того места, где мы когда-то остановились?

      Она вскрикнула от негодования, едва удержавшись, чтобы не броситься к Гренвиллу и не влепить ему пощечину.

      – Вы ведь знаете, я не настолько глупа, чтобы пойти на это! Как вы можете так со мной говорить, если прекрасно понимаете, что я пришла сюда, чтобы помочь?

      – Да, я действительно знаю вас очень хорошо… Вы вечно во все вмешиваетесь из-за своей доброты. На днях это выглядело довольно мило. Сейчас, однако, я никак не могу решить, возражаю я против этого или нет.

      – Но кто-то должен вмешаться, Гренвилл, ведь вы – отнюдь не холостяк, который волен ни в чем себе не отказывать. У вас есть семья, о которой нужно позаботиться. У вас есть обязанности по отношению к родным.

      – Ах да, обязанности – ваша излюбленная тема! Кто лучше вас прочитает мне нотации? Вы все еще ухаживаете за матерью одна? Насколько я помню, Джулианна всегда была слишком занята своими книгами и собраниями, чтобы хоть чем-то вам помогать.

      – Это – моя мать. Конечно, я ухаживаю за ней. А Джулианна теперь замужем за графом Бедфордским.

      Гренвилл вздрогнул от неожиданности:

      – Так маленькая Джулианна вышла замуж за Доминика Педжета?

      – Да. И у них ребенок.

      Он улыбнулся и покачал головой.

      – Что ж, заботы о матери – благое дело, с этим не поспоришь, – но время летит быстро, Амелия, а вы все не замужем.

      Она скрестила руки на груди, словно защищаясь.

      – Меня все устраивает.

      Амелия и не заметила, как они перешли к такой глубоко личной теме.

      – Вы нужны своим детям. Именно поэтому я пришла. Это единственная причина, по которой я – здесь.

      Но его улыбка была полна скепсиса.

      – Думаю, вы здесь по нескольким причинам. – Он снова стал потягивать виски. – Полагаю, что вы – сострадательная женщина и в данный момент вы щедро изливаете свое сострадание на меня.

      А он был не так пьян, подумала Амелия.

      – Вы скорбите. Вы потеряли жену. Разумеется, я испытываю по отношению к вам сострадание, – согласилась девушка. – Вы не видели своих детей со дня похорон их матери. Пришло время образумиться, Гренвилл.

      Его ресницы опустились, и Амелия почувствовала, что он напряженно о чем-то размышляет.

      – Пошлите за ужином. Я перестану пить, если вы присоединитесь ко мне. – Гренвилл улыбнулся ей. – Я от души наслаждаюсь вашей компанией, Амелия.

      Она не верила