В ожидании наследства. Страница из жизни Кости Бережкова. Николай Лейкин

Караулов, Костя Бережков и Надежда Ларионовна, пройдя за кулисами, вышли в маленькую дверь, ведущую в коридор. В коридоре Надежду Ларионовну ждала овация. Там стояли молоденький офицерик, толстый интендантский чиновник с круглыми усами и прыщавый статский саврасик в пенсне. При появлении Надежды Ларионовны они из всей силы зааплодировали.

      – Браво, браво! – басил интендантский чиновник.

      Офицерик тотчас же подскочил к ней.

      – Позвольте представиться. Переносьев, – начал он. – Затем позвольте выразить вам несказанную благодарность за то эстетическое наслаждение, которое вы доставили нам. Кстати, сообщите, когда ваш бенефис. Могу притащить к вам в театр массу товарищей, только пришлите билеты на мое имя. Вот моя карточка.

      Сказано это было все быстро, за один дух. Офицерик шаркал ногами, кланялся и совал карточку. Для Надежды Ларионовны все это было неожиданно. Она попятилась, смутилась и не брала карточку.

      – Я не знаю, право, когда будет мой бенефис. Лучше уж вы потом… Может быть, даже и не будет, – говорила она.

      – Как? Вы даже не имеете и бенефиса! – рявкнул басом интендантский чиновник. – Да ведь это варварство! Мы заставим, заставим антрепренера дать вам бенефис! Кто у вас антрепренер?

      – Я-с… – откликнулся, заикаясь, Караулов. – Мы и даем им бенефис, да они не берут-с…

      – С какой стати? Позвольте, сударыня, с какой стати? Неужели же вы боитесь быть в накладе? Мы поддержим.

      Считайте, за мной пять кресел.

      – Поддержим, поддержим… – гнусил тоненьким голоском саврасик. – Позвольте отрекомендоваться: любитель искусств и театра…

      Офицерик не дал ему договорить.

      – Возьмите все-таки мою карточку-то, мадемуазель Люлина, – перебил он саврасика, суя Надежде Ларионовне свою карточку. – Когда будет бенефис, я пригожусь. Присылайте билеты без церемонии. Десять – пятнадцать билетов я всегда раздам.

      – Берите, берите карточку-то… Пригодится, – сказал Надежде Ларионовне Караулов и, обратясь к интендантскому чиновнику, сказал: – Бенефис бенефисом, а похлопочите насчет подарка для госпожи Люлиной, соберите подписочку. Поощрить талант стоит.

      – Всенепременно, всенепременно… – басил чиновник.

      – Составляйте сейчас подписку, я готов подписать, – опять прогнусил тоненьким голоском саврасик.

      Костя стоял около Надежды Ларионовны, и его бросало в жар. Он уже ревновал ее ко всем.

      – Ну, пойдемте… – сказал Караулов Надежде Ларионовне и Косте.

      – Уезжаете уже? – полюбопытствовал саврас.

      – Нет, я пробуду еще здесь, но все-таки скоро уеду.

      – В таком случае, может быть, еще увидимся.

      Все расшаркались. Надежда Ларионовна была до того смущена, что даже не подала им руки. Такую овацию ей пришлось испытать еще в первый раз.

      – Видите, видите, как вас здесь ценят, – заговорил Караулов, обращаясь к Надежде Ларионовне, когда они отошли в конец коридора. – И после этого вы еще хотите бросать наш театрик!

      – Да вы это нарочно подстроили,