В ожидании наследства. Страница из жизни Кости Бережкова. Николай Лейкин

взгляд. А у меня зиму и лето будете получать по сто двадцати пяти рублей да два бенефиса – зимой бенефис и летом. И все это сидя на месте, никуда не выезжая.

      – Под лежачий камень и вода не течет.

      – Неверный расчет, неверный расчет, – качал головой Караулов. – И наконец, примите в соображение, что у вас здесь обожатель, а там вы приедете в незнакомый город.

      – Гм… Таких-то обожателей я там десятерых найду. Хорош обожатель! Только сегодня-то на хорошую вещь и расщедрился.

      – Погодите, Надежда Ларионовна… Все вам теперь будет, все… Все, что только ваша душенька запросит, – сказал Костя.

      – Слышали мы уж это, слышали. Когда-то еще улита поедет да когда-то приедет.

      – Просите, Константин Павлыч, просите, – толкнул Караулов Костю.

      – Да я уж и не знаю, как готов умолять.

      – Не умолите. Съезжу на три месяца, помотаюсь там, вернусь сюда, так тогда смотрите, как меня ценить будете! – Незаметно.

      Надежда Ларионовна сидела около открытой бонбоньерки, присланной ей перед спектаклем Карауловым и, не смотря ни на кого, равнодушно ела конфекты.

      – Ну, хорошо, Надежда Ларионовна, я вам сто пятьдесят рублей в месяц дам! – сказал Караулов и махнул рукой. – Вы торгуетесь, как жид. Давайте четыреста и бенефис.

      – Удавиться надо, если дать четыреста. Помилуйте, из каких доходов? – пожал плечами Караулов.

      – На Соньку же вашу тратите рублей полтораста денег – вот эти деньги мне.

      – Никогда… Ничуть… Софья Семеновна у меня в черном теле.

      – Недавно еще ей бриллиантовую браслетку подарили…

      – Да уж это так только… За верную службу… И то потому, что жиды в рассрочку дали.

      – У вас все жиды… А по-моему, жиды – самые хорошие люди, коли они деньги и вещи в долг дают. Вот возьмите у них и для меня в рассрочку.

      – Ах, какая барыня тяжелая! – вздохнул Караулов и прибавил: – Ну, вот что: возьмите себе два бенефиса в зимний сезон. Полтораста рублей в месяц и два бенефиса.

      Полные два бенефиса берите. Только вечеровый расход вычту.

      – Нет, далеко торговаться.

      – Вы не шутите с бенефисами, Надежда Ларионовна. Вас теперь полюбила публика, и вы можете много в бенефис взять. Назначайте двойные цены.

      – Если бы можно новые оперетки с новыми костюмами поставить, то другое дело, а то ведь у вас костюмы – трепаное старье.

      – Найдем костюмы.

      Поднялся со стула Костя, наклонился к Надежде Ларионовне и прошептал чуть не сквозь слезы:

      – Оставайся, Надюша. Завтра я тебе лошадей помесячно найму, постоянных лошадей, квартирку тебе заново обмеблирую. Шлимович хотел мне мебели в долг достать.

      Надежда Ларионовна подняла на Костю глаза и сказала:

      – Врете вы, кажется.

      – Ей-ей, все у тебя будет, что ты просила.

      – Деньги-то вот за вчерашнюю тройку отдайте. Сегодня вечером уж извозчик ко мне приходил за деньгами.

      – Вот, вот… Приготовлено. Завтра придет, так отдайте.

      Костя распахнул бумажник и вытащил деньги.

      Подошел