Дети Пушкина. Леонид Левинзон

Мрачно сказал Борисик. – Приехали.

      – Хорошо, что у меня вода с собой, – похвасталась Лариса, – даже зимой беру.

      – А зачем тебе зимой?

      – Ну как же? – Лариса удивилась. – Вдруг ба-бах, взрыв, теракт, а я без воды.

      – Так! Надоели, выметайтесь! – Приказал Борисик.

      Мы вылезли и пошли пешком, благо недалеко. На углу Матвей неожиданно остановился и начал задумчиво рассматривать лежащую около каменного парапета хорошо сохранившуюся старинную дорожную сумку, напоминавшую акушерский саквояж, с которым хаживал незабвенный товарищ Бендер.

      – Ты чего?

      Матвей с трудом оторвал глаза от саквояжа:

      – Да, вот.

      – Ну, бери, – предложил я.

      – А вдруг его кто-то потерял?

      Катя весело фыркнула:

      – Что-то я сомневаюсь.

      Матвей сделал шаг от саквояжа и обречённо заявил:

      – В нём можно рукописи хранить.

      – Да бери, наконец, чудо гороховое! – Катя была сама решительность. – Он тут никому не нужен!

      – Ты так думаешь?

      – Ну да!

      – А вдруг всё-таки кто-то его потерял?

      – О Боже, тогда не бери! – Не выдержал Виталий.

      Матвей ещё немного подумал.

      – Давайте зайдём в магазин, – предложил, – и если саквояж никто не возьмёт, то тогда он мой.

      – Ладно, ладно!

      Мы купили в магазине ещё продукты, отстояли очередь, Матвей, против обычного, торопился и Катя, глядя на него, посмеивалась. Вышли наружу и остановились: улица была пуста, как в сюрреалистическом фильме. Ни одной машины, ни единого пешехода. По тротуару двигалось нечто. А именно – небольшой трактор-робот с выставленным вперёд суставчатым манипулятором. Бу-бу-бу, – тарахтел моторчик, – бу-бу-бу… Механизм зловеще ехал прямо на заветный акушерский саквояж. Матвей посерел:

      – Всё, пропала сумочка!

      И тут заорали в мегафон:

      – А ты куда прёшься? Пошёл вон, маньяк?!!

      Огромными прыжками к акушерскому саквояжу, мелькая розовыми кальсонами из под жуткого халата, вдохновенно нёсся непонятно откуда взявшийся остроносый лысый домовладелец Семён.

      Робот крякнул и резко застопорился. На Семёна, казалось, закричала вся улица:

      – Остановись! Остановись! Там может быть бомба!!

      Но Семён, видя лишь добычу, никого не слушал и неуклонно приближался к заветному предмету. Но схватить предмет ему не удалось, наперерез добытчику геройски выскочил молоденький полицейский, обхватил старика поперёк талии и утащил за магазин. Робот продолжил движение, и вскоре раздался гулкий сухой выстрел.

      Несколько мгновений ничего не происходило, но потом из ошмётков саквояжа показался сизый дымок, постепенно оформившийся в тощую разгневанную фигуру в роскошной чалме, тонком белом шерстяном кафтане и нежно розовых сафьяновых туфлях с высоко загнутыми носками. Фигура возмущённо затрясла руками и исчезла.

      Через минуту улица выглядела вполне банально. Темнело, ехали машины, шли пешеходы;