Крещатик № 93 (2021). Альманах

решил…

      Алан начинал понимать. Для человека, как он, отказ от собственной воли и однообразная монастырская жизнь была бы невыносима, но для Хана… Наверное, для него это действительно лучший выход.

      – А куда ты денешь деньги? – вспомнил он.

      Хан пожал плечами.

      – Оплачу жировки, а остаток куда-нибудь пожертвую… Ты ведь не против?

      – Я – то что. Деньги твои. Я кстати, крестик твой нашел, – вспомнил Малик.

      Хан уставился на него, улыбнулся, накинул на шею.

      – Вот уж выручил в очередной раз. Спасибо тебе, Бродяга.

      – Да не за что. Тебе помочь чем-нибудь нужно?

      – Мне, Бродяга, уже ничего не нужно, – покачал головой Хан. – Спасибо тебе за все и… я думаю, это последняя наша встреча.

      «Даже так».

      Он кивнул, крепко пожал напоследок запястье. Костя похлопал его по плечу.

      – Не скучай, Малик. На все воля Его.

      – Да уж не соскучишься. Удачи тебе, Костя.

      Во дворе он в последний раз обернулся, уставился в окно квартиры, где жил Константин Хан, художник, медик и непростой судьбы человек. Пнул камешек и зашагал по дворам.

      – Бывают же такие истории, – пробормотал он себе под нос.

* * *

      На тротуаре, завёрнутая в толстое потрёпанное пальто, сидела бабушка. Перед ней на газетках теснились несколько коробок с яблоками и грушами.

      – Яблоки поштучно продаёте? – Бродяга указал пальцем на один из ящиков.

      – Он тенге[13], – растопырила она пальцы.

      Он поискал в карманах и нашёл двадцатку. Протянул её продавщице, взял с прилавка два блестящих красных яблока, показал ей.

      – Рахмет, балам[14].

      Он кивнул и пошёл к скамейке неподалеку, где с руками в карманах спортивки, с тростью на коленях сидел Андрэй.

      – Привет, Рэй.

      Он резко выгнулся, как пружина, повернул голову. Расслабился.

      – Привет, Алан.

      – Вытяни руку.

      – А?

      Бродяга вложил ему в ладонь яблоко, сам сел рядом и вгрызся в своё.

      – Как прошло?

      – Нормально, – Андрэй протирал фрукт рукавом. – Спина побаливает, да я привык.

      – Нравится?

      Рэй усмехнулся.

      – Не то чтобы у меня был большой выбор… Но да, неплохо.

      Бродяга кивнул. Жора порекомендовал Рэя знакомым художникам, и тот уже начинал свыкаться с профессией натурщика.

      – Слушай, Алан, – тот посерьёзнел.

      – А?

      – Если бы не ты, я бы сейчас где-нибудь клянчил милостыню. Бродяга пожал плечами.

      – Я рад, что смог помочь.

      – Ага, – Андрэй с хрустом откусил кусок яблока, проглотил. – Чё там с Ханом?

      Алан вздохнул.

      – Он в монастырь ушёл.

      – В монастырь? Ха, – он откинулся на спинку, задумчиво захрустел.

      Они сидели молча, слушали шум города, наслаждались последним тёплым вечером.

* * *

      Закипел чайник. Дарина вскочила было со стула, но Жора остановил её.

      – Сиди! Я сам выключу.

      – Я тебе что, стеклянная теперь? –

13

Он тенге – Десять тенге. (каз.)

14

Рахмет, балам – Спасибо, сынок. (каз.)