Название | Казачья Молодость |
---|---|
Автор произведения | Владимир Молодых |
Жанр | Приключения: прочее |
Серия | |
Издательство | Приключения: прочее |
Год выпуска | 0 |
isbn | 9785005354365 |
– А если недолжно и неможно без царя? – спросил я, вспомнив недавний спор в кружке.
– Не должно и не можно без царя. Рухнет царь – рухнет и орел двуглавый, испустив имперский дух. Исчезнет Российская Империя.
– А как исчезла римская империя?
– Знаешь, что пути господни – неисповедимы. Реальное – действительное, говорят философы. А весь этот сброд: социал-демократы, эсеры – это мусор городской… Его мы постепенно сметем с мостовых города.
Однажды в руки Петра попала наша газета «Демократ». В ней была заметка из работы Писарева «Реалисты».
– Это что – листовка? Спросил он у меня.
– Нет, это литература всего лишь…
– … запрещенная, – твердо вставил Петр.
Я никогда ничего ему не говорил о кружке, но он, думаю, все знал и без меня. Потом я узнал, что у него были дружки в классе, знакомые по городу, и они доносили ему все обо мне. А по поводу того листка нашей газеты «Демократ» он таки заметил:
– Я бы не советовал тебе читать подобное. Ведь они повторяют чужие мысли. Я думаю, наши казачьи – нам ближе. А что бы сказал твой отец, узнав, что его сын читает другую, а точнее запрещенную литературу? А что бы сказала твоя мать? Ты подумал? Ты же говорил мне, что она больна. А вот этим – ты ее убьешь окончательно. Ведь за чтение подобных листков тебя просто – в лучшем случае – исключат из гимназии. А я знаю, что говорю.
На этом наши общения обычно и заканчивались. Хотя учился Петр легко, так что вскоре он стал предметом обожания учителей. Его всем ставили в пример. Но уважение класса он, я думаю, так и не завоевал, хотя он сам в этом вовсе не нуждался. Это был человек «сам в себе». Как-то у АБ, читая ей вслух Чехова, я сказал учительнице, что Петр наш похож на человека в футляре. Мундир у него всегда застегнут на все пуговицы. И сам он, зная, что я бываю в кружке, предупреждал меня: смотри, как- бы, что не случилось. В классе только за мною закрепилось прозвище «казак». Тогда как в адрес Петра с Камчатки глухо порою доносилось: «Петруха, покажи плетку». Его побаивались, но Денис мог крикнуть ему эти слова вслед. Петр на них не реагировал – будто это вовсе и не касается его.
Я не оставил кружок. Более того считал его местом святым в гимназии. Станичный мальчик, я не знал, какую угрозу хранит для меня этот кружок. Я хорошо помню, что вхождение мое в кружок оговаривалось клятвенными заверениями: не разглашать членов кружка и всего того, о чем здесь говорилось. Этот ореол таинственности еще больше притягивал меня к кружку, как бабочку к пламени свечи. Я не искал здесь друзей, хотя поначалу такая мысль была. Меня привлекала возможность смело говорить о попранной в стране справедливости, рассуждать о свободе и свободомыслии. Здесь каждый высказывал свое мнение, и никто рот тебе не закрывал. Правда, я был без «голоса» и не мог высказать свое мнение. Да его собственно у меня никто и не спрашивал. Я, как говорится, все услышанное мотал