Четыре берега Трибрежного моря. Остен Кальт

такое уж и «хи, хи, хи», но к полной луне это не имеет прямого отношения.

      – В каком смысле? А к чему имеет?

      Гунн задумался на секунду, а потом, посмотрев на дочерей, спросил:

      – Вы были в человеческом облике? В конфигурации Хомо Сапиенс?

      – Ну да… – ответила Пыль.

      – А почему ты спросил? – тут же заинтересовалась Эль.

      – Думаю, что это имеет значение… – снова, будто не обратив внимания на вопрос дочери, пробормотал Гуннбьйорн.

      – Па-а-а?

      – Ну?

      – Так что случилось или случится?

      – Одно из двух…

      – Пап! – уже нетерпеливо рявкнула Эль.

      – Либо великая радость, либо еще что-нибудь, – ответил тот.

      – Ах как ты все здорово разъяснил, пап! – издевательски прогнусавила Пыль.

      – Да не знаю я, девочки! Честно! Могу только сказать, что радость случится у всех, а что-нибудь – только на запретных берегах, но коснется каждого!

      – Ну теперь ВСЕ понятно, – еще более издевательски заметила Эль.

      – Ладно, девочки… Забудьте пока. В любом случае это еще не случилось, и пока волноваться не о чем.

      – Я так поняла, что разговор закончен? – спросила Пыль.

      Вместо ответа Гунн взял со стола рисунки с Поньйи, аккуратно сложил в сумку и уже совсем будничным тоном произнес:

      – Девчонки, вы перекусите, а я, пожалуй, пойду на берег. Надо проверить наш кораблик, да и крылья размять не мешает. И вообще, позагорать захотелось. Пока!

      – Пока, пап! Ты не волнуйся, мы перекусим, но совсем немного, а потом навестим ББД. Будем вечером или завтра утром.

      – Договорились! Можете просто чаю попить. Знаю я Лунгвайта и его гостепреимство. Смотрите не лопните! Я не хочу так глупо потерять своих милых крошек! Да! Привет передавайте от меня и от мамы!

      Папа вышел за дверь. Эль вздохнула и равнодушно бросила ему вслед:

      – Обманщик…

      – Почему?

      – Видела, как он засуетился после нашего рассказа о Поньйи? Рисунки эти, распросы. Толи счастье, толи что-то. Толи луна, толи нет. Хихикали или нет… – возмутилась Эль.

      – Ну так. После их появления на нашем берегу он только о них и думает!

      – Ну их ведь никто и не видел раньше у нас. Они же со второго берега. С берега Эльфов. Папа их только там и видел. – Эль покосилась на рисунок Пыли.

      – Ага, даже на первый берег, к Троллям своим ненаглядным, уже неделю не плавал!

      – Увлекающаяся натура… То Тролли, то Поньйи с Эльфами.

      – Тролли очень забавные. Тут я его понимаю. Жаль, что их невозможно нарисовать. Удивительно ускользающая из памяти внешность, – посетовала Пыль.

      – Это точно, – вздохнула Эль. – Вроде смотришь на Тролля – все нормально, а стоит отвернуться – ни словечка в голову не приходит, чтоб его описать.

      – Это у них особенность такая. Папа говорит, что это инстинкт самосохранения.

      – Ага. Они очень изменчивы.

      – Ну да – непостоянны.

      – Ага. Как наш папа, – вернулась к обсуждению отца Эль.

      – Да. Непостоянство – и его второе имя.

      – Ага. Только маме