Каменные сердца. Михаил Кузнецов

самый матерый спец – Максим Давидович Штофф, крупный мужик за сорок, обладающий поразительной подвижностью. На любом месте преступления умудрялся с грацией кошки пролезть в самый дальний угол, взять необходимую ему вещь и ничего не задеть, не смахнуть, не наступить.

      Когда Платон явился на пороге экспертной лаборатории с делом Додукаева подмышкой, Максим Давидович смерил его оценивающим взглядом. Потом цыкнул, покопался в шкафах с делами и молча отдал копию заключения судмедэкспертов. В додукаевском ОРД не было и двадцатой части всего этого заключения. Отпечатки пальцев, анализы крови, анализы внутренних органов, опись всего имущества, подробный план квартиры – все это бесследно пропало. Штофф не поленился даже пыль на кухне проверить на наличие каких-либо сторонних отпечатков.

      – Еще что добавишь? – спросил Платон, пробежавшись взглядом по параграфам.

      – Там все есть, читай.

      – Я про личные замечания. Может что-то странным показалось, или несостыковки какие.

      – Да я о таких вещах Додукаеву рассказывал. Он разве не вносил в дело?

      – Не, не думаю. Он часто подобные рассуждения держал при себе.

      – Ну… – Штофф задумался.

      – Давай же, Максим Давидыч, рожай измышления.

      – Ну, было кое-что, – спец повернулся к оперу на своем круговом стуле, постучал пальцами по столу. – Так, эээ… я там в отчете указал, что следов взлома замков не было. И окна целы, даже заклеены бумагой, форточки все закрыты, балконная дверь на щеколде. Следов борьбы тоже нет. Все очень аккуратно, на своих местах. Так вот… Понимаешь, к чему я?

      – Впустил убийцу?

      – Ну, допустим. Дальше домыслы. Такие, как этот… как его… Шпагов, да, такие гостей радушно принимают, с водочкой, огурцами, пельменями. Вот… допустим, он впустил кого-то знакомого. И первым делом пошел бы накрывать стол – на двоих, естественно. Так?

      – Ну?

      – Баранки гну. Не было на столе ничего. Чашки-тарелки, но все грязные, немытые месяц. И для одного человека.

      – Хмм… – теперь Платон задумался. – Что ж выходит, он впустил незнакомца.

      – Нууу… видимо, впустил, закрыл за ним дверь, прошел в зал и стал ждать, когда ему башку раскроят. Либо, убийца просто помыл за собой посуду.

      – Или зарубил где-то в другом месте, а тело потом приволок в квартиру.

      – Или открыл замок магией.

      – Шутки твои дурацкие.

      – Ты меня сам спросил. Вот тебе пища для размышлений.

      Платон задумался.

      – Слушай, а почему опера и следаки из опергруппы таких мелочей не заметили?

      Штофф пожал плечами:

      – Наверное, заметили, дааа… не придали значения. Может, убийца правда за собой посуду помыл, бывало и такое. Да и кроме того хватало символов, чтобы не думать о подобных мелочах. Все эти каменные сердца, кишки, органы и прочее. Видимо, на том и погорели.

      – В каком смысле?

      – Да… я толком не знаю. Как заключение