Каменные сердца. Михаил Кузнецов

жми свою телегу, – оскалился наконец уголовник.

      И тут же получил затрещину от стоящего сзади напарника. Артем выглядел щуплым, но за этим видом таилась воистину медвежья сила. От одной его пощечины бывалые бандиты валились на колени. Вот и Яшин слетел с табурета, упершись тощими руками в пол. Артем взял его за ворот дряблой куртки, усадил обратно, наклонился и сказал, спокойно, без нервов:

      – Гавкать будешь, когда разрешат.

      Уголовник стрельнул в него глазами, но только на миг, не рискнув задержать взгляд. По лицу было видно, как приходит к Яшину понимание – тут с ним цацкаться не будут, как в родном РОВД. Платон раскрыл дело и, наклонив к себе, пробежался глазами по строчкам.

      – Яшин Виктор? Тысяча девятьсот семьдесят девятого года рождения?

      – Ага, – уголовник оправил куртку и начал осторожно поглядывать за спину, где маячил Артем.

      – Ранее дважды судимый? По двести двадцать восьмой статье?

      – Да.

      Платон покивал головой, помолчал для виду, потом опустил взгляд на Яшина.

      – В курсе, за что взяли?

      – В душе не пойму, начальник.

      Платон начал читать.

      – Пятого ноября, возле мусорных баков у дома номер восемьдесят четыре по улице Красного Локомотива мало-Литейного района был найден труп молодого человека…

      Яшин уставился на опера, совсем забыв о его напарнике.

      – …Причиной смерти явилась глубокая колото-резанная рана на животе, повлекшая внутреннее и внешнее кровотечения. При жертве были найдены документы на имя Григория Архипова, двадцати трех лет, проживающего по улице Красного Локомотива, тридцать девять. Рядом с убитым найдена разбитая бутылка, которой и совершено убийство… – Платон посмотрел прямо на урку. – Так за что ты Гришу завалил?

      Яшин сидел сначала смирно, потом расплылся в щербатой улыбке.

      – Да ты че, начальник? Какого еще Гришу? Я ни за какого Гришу не знаю.

      – Ты не знаешь, а вот тут все знают, – опер ткнул пальцем в папку. – На бутылке твои пальчики.

      – Какие еще пальчики, да ты че? Шеф, але, я не знаю никакого Гришу!

      И сразу получил оплеуху от Артема.

      – Ты, сука, не ори.

      – Да я не ору, вы че? Какой Гриша?

      – Вот этот, – Платон вытащил из папки фотографию трупа.

      – Ой… – Яшин поморщился. – Начальник, я в натуре не в курсах, кто это. Че ты тут жмешь? Какой-то мокрый… Фу, бля…

      – Зря кобенишься, Яшин. Пальцы там твои, труп недалеко от твоего дома, где вчера был – сказать не можешь…

      – Да как не могу? Могу, я был у этого…

      – Кого?

      – Ну этого… У Фили…

      – Какого Фили? Сиськи что ли?

      – Ну да, у него, Сиськи.

      – Так Сиську ж повязали три дня назад.

      Урка уставился на опера, понимая, что теперь-то менты на него, гражданина совравшего, насядут крепко.

      – Давай вспоминай, Яшин, когда и за что ты завалил Гришу Архипова, – гнул свое Платон.

      – Да