Секреты мёртвого леса. Владислав Игоревич Билоконь

что воскрешает своих, а любого чужака, решившего полакомиться его дарами – безжалостно убивает. И всё идёт от озера, что когда-то впитает в себя столько душ, сколько не узреть в конце сражений на кровавых полях”. Сказ-ка, которую когда то в детстве слышал от отца лучник, сейчас была прямо перед ним в своём красивом явственном лице.

      Его же лошадь сейчас всматривалась пристально в старика. Белошерстная животина, казалась намного увереннее своего хозяина, да еще и нотки благодарности сейчас витали в ее больших явно не злых глазах. По крайней мере, так показалось самому старику.

      – Спасибо. – Выдавил из себя лучник. Невиданная эйфория нахлынула на него в этот час. Мысли о прошлом бурно спорили с его разумом настоящим, тем разумом, что холодно и расчетливо начал строить план об этом месте, план выгоды.

      – Не стоит благодарностей. – Резко отрезал старик. – Ступайте за мной, я дам вам бочку воды в дорогу. Не озерной, торговец.

      “Догадливый старец”, подумал лучник и направил лошадь обратно к грузу, дабы вновь запрячь животное.

      – Как закончишь, подьезжай к тому дому, что ближе к озеру, – проговорил вновь старик, указывая на свое строение и не дожидаясь гостя, побрел обратно. Всю дорогу его мысли были наполнены моментом с выстрелом лучника: “Я слишком стар или он слишком быстр?”

            *      *      *

      – Один живешь? – уже стояв у небольшой деревянной пристройки, спросил лучник. Все так же крепко держа лошадь с грузом за поводья, он принялся осматривать уже вблизи старые и показавшиеся ему весьма ненадежные сооружения старика.

      – Один. – Уверенно ответил старик, даже не оборачиваясь в сторону гостя. Лишь секундным взглядом озарив жилой ветхий дом, он вновь принялся выкатывать одну из бочек с водой наружу из пристройки. И как некстати эту секундную слабость подметил и лучник.

      – Непросто, наверное, с таким хозяйством, да одному. – Продолжил говорить с уже скрытыми нотками хитрости бардовый гость. – В хлеву явно и животина имеется, да и участок твой немалый. Это ж сколько труда, да одному человеку то… Я уже про воду молчу, старик. Иль на один лишь дождь уповаешь, а? Озеро то отравлено…

      – А ты иди, испей, коль не веришь. – Наконец перебил наглеющего парня старик. Он только выкатил бочку и теперь нависал над ней как над трибуной. Пришло и осознание того, что раннее «спасибо» от юнца, было весьма тонким сарказмом, хоть и с большой долей веры. – Боишься. Да, вижу, что веришь, неохотно, но веришь.

      – А тебе есть, зачем врать?

      – Вот именно, парень! – Прожигая взглядом, продолжил старик. – Мне здесь и так достаточно мертвых.

      Последняя фраза была тиха как наступающая ночь, и будто в мгновение с ней старик смог охватить взглядом всю видимую в сумраке часть берега, уходящего вдаль рощи и совсем уже неблизкого леса, что излучал полнейший беспросветный мрак, даже в столь относительно светлом вечере.

      Лучник