Апокалипсис местного значения. Книга 2. Николай Владимирович Андреев

в институте.

      – Да, вы правы. Хотя, как мне показалось, не совсем тактичны… Или мне это только показалось?

      Несмотря на трепетные чувства, которые Романов питал к Ларисе Георгиевны, он решил не поддакивать ей.

      "Не кумирово это дело", – подумал он.

      Не став отвечать на вопрос, ответ на который мог бы осложнить их так замечательно складывающиеся отношения, Романов показал на прядь светлых волос, выбившуюся из-под ее платка, и заметил, что несколько дней назад она тоже выглядела несколько иначе.

      – Вы имеете в виду прическу? – спросила Лариса Георгиевна.

      – Не только. Начать с того, что вы тогда были без очков. У вас был другой макияж, другая одежда и другой цвет волос… Точно! Если мне не изменяет память, вы в тот раз были шатенкой!

      – Вообще-то я имею привычку иногда перекрашиваться и даже переодеваться!

      – Я не об этом, – поморщился Романов. – Вы были одеты в другом стиле, и я бы даже сказал: в другом вкусе. Словно в тот день вы экспериментировали со своей внешностью.

      Лариса Георгиевна засмеялась.

      – Пожалуй. – Она взяла его под руку и повлекла в сторону универсама. – А вы, наверное, пользуетесь успехом у женщин? Я угадала?

      – Почему вы так решили?

      – Ну, во-первых, потому что вы известный поэт, а во-вторых, вы необыкновенно внимательны к нам. Обычно мужчины не замечают подобных вещей. По крайней мере, когда в тот раз я меняла свой облик, очень на это рассчитывала… Ну, так как у нас обстоят дела с женщинами?

      Романов пожал плечами. В другое время, в присутствии другого собеседника, он бы с удовольствием поговорил на эту тему, тем более что ему, как сам считал, было чем похвастаться. Но сегодня он даже думать не хотел о прошлом – его интересовало только будущее.

      «А есть ли у нас оно, это будущее?» – внезапно подумал он.

      – Если у кого-то сегодня я еще и пользуюсь популярностью, – вздохнул Романов, – то только у наемных убийц.

      – У каких убийц? – остановилась Лариса Георгиевна.

      – Вы телевизор смотрите?

      – Да. То есть, нет… Иногда.

      Романов покосился на сопровождающих их мужчин. Наклонил голову и прошептал о том, что из восьмерых, приходивших вместе с ними устраиваться на работу в экспедиторскую компанию, четверых уже убили.

      – Что вы говорите?! – закрыв ладошкой рот, ахнула Лариса Георгиевна. – Откуда вам это известно?

      – Я же говорю, по телевизору сообщили. Имена, фамилии – всё честь по чести. И даже фотографии показали: Егоровой и Филатова, помните, парень был такой… краснощекий.

      Лариса Георгиевна отпустила руку Романова. Осторожно поправив прядь волос, выбившихся из-под платка, медленно отвернула лицо в сторону.

      Несмотря на то, что она, судя по волнению, со всей серьезностью отнеслась к этому известию, в ее действиях не было и намека на растерянность. Она не выспрашивала, что ей делать дальше, чего Романов больше всего боялся, не мучила вопросами о том, кто, за что и почему желает ей смерти – едва услышав о грозящей опасности, она сразу принялась сосредоточенно думать обо всем