Мир под лунами. Конец прошлого. Анастасия Владимировна Петрова

вернулись во вчерашнюю большую комнату. Я чувствовала себя гномом в эльфийских чертогах. Пространство было неправильным – его искажали переходящие в круглый потолок вогнутые стены, рассчитанные на габариты здешних обитателей и безжалостные ко мне. Многочисленные темные матовые экраны открывались будто порталы – то ли в виртуальный мир, то ли в другую реальность. Скорей всего, не туда и не туда. Мне и представить невозможно, что за ними на самом деле! Зал залит утренним солнечным светом, а окон нет. И почему-то я живо ощущала, что он, этот зал, и вся эта гигантская машина парят на высоте нескольких километров. Дышалось легко, и я с недоумением вспомнила, как задыхалась вчера. Вчера ли это было?..

      И эта мебель, сочетающая монументальность и эргономичность! Простые чистые линии столов, кресел, настенных экранов будто отражаются друг в друге и растворяются, исчезают из поля зрения. Выделяется один лишь изящный овальный стол, у которого сидит вчерашний мужчина, – стол, заставленный вычурными сосудами на трех ногах, ведерными вазами, полными фруктов, и плоскими золотыми блюдами, в центре которых в окружении сложных узоров темнеет что-то вроде тех же таинственных экранов. Прямо на моих глазах одно из блюд дрогнуло, приподняло узорчатые края и свернулось в тугой рулон.

      Мужчина сидел в кресле, будто и не уходил отсюда. Только сменил прежнее светлое платье на другое, красное. Из-за цветового контраста я при первом взгляде едва не приняла его за покойника, уж очень не сочетается одежда с болезненно-голубоватой кожей. Он стар, заметила я, ему по меньшей мере за семьдесят. И оттенок кожи – следствие не болезни, а возраста, обычная старческая пигментация, только у нас она уходит в желто-коричневую гамму, а у этих великанов – в синюю.

      Был здесь и еще один человек, в длинном черном одеянии, – скромно присел в дальнем углу на простом табурете и едва поднял глаза над большим золотым блюдом, которое он держал вертикально, глядя в него, как Кощей Бессмертный в золотое блюдечко с наливным яблочком. Он был здесь главным. Не знаю, как объяснить, но развившимся за последние дни чутьем я поняла, что остальные будут делать то, что решит он. Он был еще старше первого, выше и крупнее остальных. На гладком черепе некрасиво выделялись огромные тонкие уши. В отличие от других, его морщинистое лицо отражало эмоции. Черные глаза будто выстрелом из ружья пробили меня насквозь и спрятались за синими веками.

      Меня усадили за столом у большого экрана, положили передо мной вещи из сумки. Теи взяла телефон.

      – Расскажи, что это. Бьоле, спрашивай. Она не слышит нас, но говорит неплохо.

      – Это телефон, – начала я. – Мобильный телефон. Аппарат для бесед с людьми, у которых есть такие же аппараты.

      – Принцип действия?

      – Я понимаю только общий принцип. Он превращает звук в волну другой длины и отправляет ее на… базу. Там другой аппарат определяет, на какой телефон направлена волна, и передает ее туда. Мобильник нужного человека издает звук, человек жмет на эту кнопку и слышит первого.

      Мне понадобилось не менее пяти минут, чтобы