Роуд-муви. Гольцов Евгений Александрович

что у меня есть-то, – Лариса Сергеевна полезла в деревянный шкаф, где довольно долго рылась, пока, наконец, не отыскала металлическую коробку из-под чая.

      – Настоящие! Шоколадные! Берегла, не помню с какого года. М-м-м. Вкусно! – Лариса Сергеевна развернула обертку, облизала конфету и положила Степке в коробку.

      – Ну же, ну, давай, ешь, – она ткнула пришельца пальцем, но тот лишь продолжал смотреть своим немигающим взглядом.

      Женщина уже придумывала новый довод в пользу того, что нужно поесть, когда услышала слабый скрип входной двери.

      – Ох ты, господи, неужто опять не заперла, – пробормотала она и засеменила к двери.

      Вначале хозяйка подумала, что увиденное ей кажется. Откуда в ее доме может взяться крупная, исхудавшая фигура, с темными кругами под глазами и топором в руке?

      Лариса Сергеевна истошно закричала и бросилась назад.

      – Молчи, сука! – с этими словами зловещая фигура бросилась за несчастной женщиной.

      Рыжий уже готов был успокоить топором визжащее тело, которое могло с головой выдать его присутствие, проходи мимо случайный прохожий. Но тут он заметил, что жертва никак не пытается прикрыться, защититься от удара, а обнимает коробку, с которой он видел ее еще днем. Это остановило его.

      – А ну замолчи, а то все тут изрублю! – взревел Корней Васильевич.

      Женщина замолчала неожиданно, как будто выключили звук извне, и медленно оглянулась, в полглаза уставившись на Корнея.

      – Что у тебя там? – грозно спросил Рыжий.

      – Не-а, – женщина замотала головой, давая понять, что не готова показать свой секрет, даже рискуя быть изрубленной.

      – А ну брысь, я сказал! – замахнулся Корней.

      Женщина, дрожа, с трудом отползла от коробки. Корней Васильевич приблизился, обнаружив смотрящего на него немигающим взглядом Степку.

      – Игрушка, что ли какая? – Корней Васильевич, коснулся пришельца кончиком топора. Раздался легкий щелчок, и пришелец отпрыгнул к другой стенке коробки, нелепо взмахнув ручонками.

      – Оно что, живое? – вздрогнул Корней Васильевич и снова замахнулся.

      Женщина начала причитать что-то нечленораздельное, накрыв коробку своим пухлым телом.

      – Да замолчи ты! – растерялся Рыжий, он неловко похлопал по спине Ларису Сергеевну и поставил топор у стены.

      – Не трону никого, слышь, – сказал Корней Васильевич, – если поможешь мне.

      Женщина прекратила визжать. Корней Васильевич отступил и сел на скамью в знак того, что не представляет никакой опасности.

      – Еда есть?

      – Д-да.

      – И смотри, если расскажешь про меня кому – тебе, и уродцу не поздоровится.

      – Молчать буду, ей богу!

      Хозяйка засуетилась, достала из печи горшок.

      – Вот, поешь, – сказала она незваному гостю, выскребая ложкой чуть пригоревшую пшенную кашу.

      Корней Васильевич глотал горячие куски каши, жадно орудуя ложкой.

      Пришелец впервые за долгое время