Шедевры юмора. 100 лучших юмористических историй. Коллектив авторов

советовали мне жениться из-за мышей.

      Дети попрятались под диваны и кровати, а Ванька залез даже в погреб.

      Я извлек их всех из этих мест, ввел в столовую, где сидело все общество, закусывая с дороги, и сказал:

      – Милый мой! Уезжая, ты выражал надежду, что я сближусь с твоими детьми и что они оценят общительность моего нрава. Я это сделал. Я нашел путь к их сердцу… Вот, смотри! Дети! Кого вы любите больше: отца с матерью или меня?

      – Тебя! – хором ответили дети, держась за меня, глядя мне в лицо благодарными глазами.

      – Пошли вы бы со мной на грабеж, на кражу, на лишения, холод и голод?

      – Пойдем, – сказали все трое, а Лелька даже ухватил меня за руку, будто бы мы должны были сейчас, немедленно пуститься в предложенные мной авантюры.

      – Было ли вам эти три дня весело?

      – Ого!!

      Они стояли около меня рядом, сильные, мужественные, с черными от загара лицами, облаченные в затасканные лохмотья, которые придерживались грязными руками, закопченными порохом и дымом костра.

      Отец нахмурил брови и обратился к маленькому Лельке, сонно хлопавшему глазенками:

      – Так ты бы бросил меня и пошел бы за ним?

      – Да! – сказал бесстрашный Лелька, вздыхая. – Клянусь своей бородой! Пошел бы.

      Лелькина борода разогнала тучи. Все закатились хохотом, и громче всех истерически смеялась тетя Лиза, бросая на меня лучистые взгляды.

      Когда я отводил детей спать, Гришка сказал грубым, презрительным голосом:

      – Хохочет… Тоже! Будто ей под юбку мышь подбросили! Дура.

      Крыса на подносе

      – Хотите пойти на выставку нового искусства? – сказали мне.

      – Хочу, – сказал я.

      Пошли.

I

      – Это вот и есть выставка нового искусства? – спросил я.

      – Эта самая.

      – Хорошая.

      Услышав это слово, два молодых человека, долговязых, с прекрасной розовой сыпью на лице и изящными деревянными ложками в петлицах, подошли ко мне и жадно спросили:

      – Серьезно, вам наша выставка нравится?

      – Сказать вам откровенно?

      – Да!

      – Я в восторге.

      Тут же я испытал невыразимо приятное ощущение прикосновения двух потных рук к моей руке и глубоко волнующее чувство от созерцания небольшого куска рогожи, на котором была нарисована пятиногая голубая свинья.

      – Ваша свинья? – осведомился я.

      – Моего товарища. Нравится?

      – Чрезвычайно. В особенности эта пятая нога. Она придает животному такой мужественный вид. А где глаз?

      – Глаза нет.

      – И верно. На кой черт действительно свинье глаз? Пятая нога есть – и довольно. Не правда ли?

      Молодые люди, с чудесного тона розовой сыпью на лбу и щеках, недоверчиво поглядели на мое простодушное лицо, сразу же успокоились, и один из них спросил:

      – Может, купите?

      – Свинью? С удовольствием. Сколько стоит?

      – Пятьдесят…

      Было видно, что дальнейшее слово поставило левого молодого человека