Шедевры юмора. 100 лучших юмористических историй. Коллектив авторов

Что вы такое хотите делать?

      – Ослепли, что ли? Надо расстрелять эту рухлядь.

      – Постойте! Одну минуту… Мы…

      – Ну?..

      – Мы… вы…

      – Ну, что такое – мы, вы? В чем дело?

      – Мы вы… выражаем свой протест против такого зверского обращения с мирным населением…

      – Энергичный протест! – подхватил секретарь.

      – А вы не можете выразить свой протест немного левее от этого места?

      – А что?

      – Да, что ж вы торчите между ружейными дулами, и этими вот… Отойдите в сторонку.

      – Мы, конечно, отойдем, но тут же считаем своим долгом громко и во всеуслышание заявить свой протест…

      – Энергичнейший! – крикнул секретарь…

      – Пли!..

* * *

      Всякое самое удивительное, самое редкое явление, если оно начинает быть частым, сейчас же переходит незаметным образом в будничный уклад человеческой жизни, становится «бытовым явлением» (в кавычках).

      И без этого бытового явления, без этого штриха, вошедшего в жизненный человеческий уклад, – становится как-то пусто… Чего-то не хватает, что-то будто не сделано.

      Первые выступления нейтральной международной комиссии протеста на местах против германских зверств некоторым образом удивляли, сбивали с толку.

      А потом все вошло в колею.

      Запыхавшийся немецкий солдатик в сдвинутой на затылок каске прибежал в местечко, где содержались пленные и, отдышавшись, спрашивал:

      – Не у вас ли, которая комиссия для протеста?

      – У нас. Давеча долго протестовала, что, дескать, голодом морим пленных…

      – Так передайте им, чтобы они сейчас же шли протестовать в деревню Сан-Пьер. Мы ее подожжем с четырех концов, а жителей вырежем.

      – Опоздал, братец! Их тут уже с полчаса дожидается ординарец: приглашают протестовать против добивания раненых на поле сражения. Только что сорок человек добили.

      – Эх, незадача!

      – Да нешто без них, без комиссии-то, – уж и деревни не подожжете?

      – Поджечь-то конечно, можно, да все как-то не то. Без протеста нет того смаку. Опять же для порядка…

* * *

      И работает доныне, работает усталая комиссия, не покладая рук и языка.

      Дети

I

      Я очень люблю детишек и без ложной скромности могу сказать, что и они любят меня.

      Найти настоящий путь к детскому сердцу – очень затруднительно. Для этого нужно обладать недюжинным чутьем, тактом и многим другим, чего не понимают легионы разных бонн, гувернанток и нянек.

      Однажды я нашел настоящий путь к детскому сердцу, да так основательно, что потом и сам был не рад…

      Я гостил в имении своего друга, обладателя жены, свояченицы и троих детей, трех благонравных мальчиков от 8 до 11 лет.

      В один превосходный летний день друг мой сказал мне за утренним чаем:

      – Миленький! Сегодня я с женой и свояченицей уеду дня на три. Ничего, если мы оставим тебя одного?

      Я добродушно ответил:

      – Если ты опасаешься, что я в этот промежуток подожгу твою усадьбу, залью кровью