Тень чужой души. Екатерина Буза

губ, длинные ресницы и тёмные глаза под ними, которые пронизывают насквозь. Хотя никакая красота уже не может спасти её от вида учительницы, такой же строгой, правильной и не терпящей несправедливости.

      – Думаешь, я не вижу? – прищуривается она. – Ты постоянно задерживаешься у него в кабинете, да ещё и оказывается так надолго. Что вы там делаете?

      – Уж явно не то, что ты думаешь, – отвечаю я спокойно. – И знаешь что, Эмма? Думаешь, я его соблазняю? Прошу восхищаться мной? Нет. Просто у меня есть талант – он сам так говорит. Посмотри на себя. Стараешься поймать меня на том, чего я не делаю для того, чтобы оправдать себя. Прими, что у меня есть тот талант, которого нет у тебя. И займись уже собой.

      Она поражёно молчит, ресницы дрожат. Я наклоняюсь к её уху и шепчу:

      – Это слишком жалко.

      Затем, задев её плечом, прохожу вперёд.

      Никогда не стоит терять бдительность. Я это понимаю, когда мы возвращаемся, и нас ждёт неприятный сюрприз.

      Нил уже ждёт нас, но лицо его искажено страхом и злобой, он стоит, испуганно подняв руки, и сначала я не понимаю, в чём дело. Пока не замечаю дуло пистолета, приставленное к его виску, и силуэт женщины позади него.

      – Не двигайтесь, – безжизненный голос пронзает тишину. Я не могу разглядеть лица, но вижу часть русых волос, собранных в ровный пучок.

      – Эмма? – восклицаю удивлённо.

      Да, это она, но она даже не вздрагивает. Это Эмма, но не та, которая прожигала меня взглядом на занятиях, не та, которая мёрзла несколько часов, желающая восстановить справедливость, но совершившая ошибку в своих же расчётах. Это Эмма, но та Эмма ни за что бы не приставила дуло к виску человека, даже если бы этим человеком была я.

      Вспоминаю про существование Гаса и вовремя – он уже готовится впиться когтями в шею девушки.

      – Стой! – кричу я, когда он делает шаг вперёд. – Гас, не двигайся!

      Эмма выходит из спины Нила и наставляет пистолет на Гаса. Лицо её такое же безжизненное, как и голос.

      – Не двигайтесь, – повторяет она.

      – Гас! – кричу я, пока он наконец не отводит яростного взгляда от девушки и не поворачивает голову ко мне. – Прошу, ничего не делай. Доверься мне, ладно? Твой брат будет жить.

      Он долго смотрит на меня, сжимает кулаки, но наконец кивает. Я делаю глубокий вдох и впиваюсь взглядом в Эмму.

      – Ладно, Фракс. Не нужно прятаться за Эммой. Я знаю, что это ты.

      Эмма даже не смотрит на меня, и я хмурюсь, уже сомневаясь в своей догадке. Но затем её безжизненное лицо трогает улыбка, и вскоре она начинает хохотать, подняв на меня глаза.

      – Только разум, – безмятежно отвечает она тем голосом, который я бы очень хотела забыть. Голосом Фракса. – Значит, за эти десять месяцев без занятий ты не растеряла свои навыки и знания. Занималась самостоятельно? – усмехается, и даже на лице Эммы улыбка очень похожа на его собственную, отпечатавшуюся в памяти.

      – Если и занималась, то только расчётами, как помучительнее вскрыть тебе глотку, – сдержанно произношу.

      – Очень мило, – смеётся,