Дочери Темперанс Хоббс. Кэтрин Хоу

зло. Просто констатируя факт.

      – Я не могла… У меня не было возможности позвонить. Я не заходила в кабинет.

      – Будь у тебя мобильный, таких проблем бы не возникало, – произнес Сэм тоном человека, у которого заканчивались аргументы.

      Конни не знала, что еще сказать. Разумеется, она понимала его обеспокоенность. Три часа задержки – это весьма прилично. Но работа для нее была первостепенна. И как Сэм не сознает, что огромная часть преподавательской деятельности выходит за рамки привычного словосочетания «рабочие обязанности»?

      Сэм ждал, не сводя с Конни глаз. Он избавился от кольца в носу уже много лет назад. Без него и с короткой стрижкой Сэм выглядел старше. Остепенившимся и измотанным жизнью. Морщины вокруг карих глаз становились все глубже. Он уже был мужчиной, а не молодым парнишкой, пусть и с этнической татуировкой на плече.

      И Конни этого мужчину разочаровывала.

      – Ну, мы вроде как ничего особенного не планировали… – Конни понимала, что оправдание звучало так себе.

      – Это не важно, – парировал Сэм.

      Даже на этот раз он не разозлился, а был спокоен. Пугающе спокоен.

      – Так в чем же дело? – Конни повысила голос чуть больше, чем хотела. – Ты ведь знаешь, я не могу поступать так, как мне хочется. Мне приходится поддерживать хорошие отношения со старшими по рангу. И идти на уступки, когда меня об этом просят. Джанин или Гарольд могут написать что угодно в моем портфолио. Оценивается каждый мой шаг! – Она нервно сжала в пальцах простыню.

      Сэм закрыл глаза.

      – Да, знаю, Корнелл[10], – устало прохрипел он.

      Это было одним из прозвищ Конни, их старой шуткой. Сэм называл так возлюбленную, когда она становилась до невозможности важной и занудной. Правда, такое случалось практически каждый день.

      – Думаю, мне просто хочется…

      Речь Сэма прервали звуки шаркающих по полу лап готовящегося отойти ко сну питомца.

      – Хочется чего? – спросила Конни, боясь услышать ответ.

      Сэм выжидающе на нее посмотрел, а затем сполз под одеяло и отвернулся.

      – Да ничего, – буркнул он.

      Конни продолжала сидеть. И что же Сэм хотел предложить? В его профессии все было предельно просто. На работе он скоблил и перекрашивал шпили, а приходя домой, обо всем забывал. Для Конни же работа не прекращалась никогда. Она постоянно думала – то об организации учебного процесса, то о маячащих на горизонте дедлайнах, то о статьях для научных журналов, то о написании книги. Проклятой книги, что нависла над ней Дамокловым мечом.

      – Сэм? – Конни старалась не выдавать испуга.

      – Мне вставать через пять часов, – проворчал тот в подушку.

      Конни осторожно улеглась рядом. Ее переплетенные пальцы покоились на животе, а взгляд буравил потолок. Вскоре дыхание Сэма стало тихим и размеренным. На полу посапывал Арло. Тени комнаты сначала сгустились, а затем чуть рассеялись и посерели. А Конни долго разглядывала ионики[11] и лишь перед самым рассветом наконец погрузилась в беспокойный сон.

      3

Марблхед. МассачусетсНачало

10

Корнеллский университет – один из крупнейших и известнейших университетов США.

11

Ионики (в архитектуре) – орнамент из яйцеобразных форм, обычно отделенных друг от друга острыми стрелками или продолговатыми подобиями листочков, имеющих форму, заимствованную из водяной флоры.