Три сестры мушкетера. Время поиска. Роман Иванович Веков (Кукуев)

Чем торгуешь-то?

      – Угадай.

      – А чего тут угадывать? Это… А правда, чего это?

      – Ну, с трех раз…

      Петрович прищурился:

      – Поставишь, если скажу? А не скажу – сам поставлю.

      Я кивнул.

      – Памперсы?

      – Холодно.

      – И сухо, – добавил Петрович со вздохом. – Ладно, про памперсы это я просто так сказал, на пробу. Памперсы шуршать не могут, понял? Это – сухие супы!

      Петрович был явно горд своими дедуктивными способностями.

      – Чуть теплее.

      Я загадочно посмотрел на Петровича.

      – Теперь все продавать стали, – старательно размышлял тот, используя последний шанс. – Неужели котлеты для космонавтов?

      – Все, Петрович, проиграл.

      – Понял. А ведь я же прав – это пищи?

      – Пищи, Петрович, пищи, только вряд ли ты их кушать станешь… Сдаешься?

      – Сдаюсь, выпивка моя, – сказал он. – Но закуску ставь свою. Заодно и попробуем, смогу я ее съесть или нет.

      Для эксперимента на Петровиче я решил пожертвовать парочкой консервных банок и пакетиком сухого корма. Пока мой подопытный бегал за напитками, я вытащил кошачий домик, поставил внутри его мисочку, насыпал в нее содержимое пакета, а банки расположил перед входом. Затем я достал поводок, баночку витаминов, флакон шампуня, несколько игрушек и все это красиво разместил перед домиком. Я так увлекся импровизированной презентацией, что не заметил вошедшего Петровича и даже вздрогнул от его слов.

      – Кончай, парень, в куклы играть. Освобождай место для праздничного застолья.

      В руках он держал бутылку спирта «Рояль» и банки с пивом.

      – А это не куклы, – ответил я. – Это я тебе закусочку готовлю.

      Петрович взял в руки банку.

      – Они что, из кошек? – Он с удивлением посмотрел на меня.

      Я отрицательно покачал головой.

      – А, чего тут тогда кот нарисован?

      – Темный ты человек, Петрович. Это – специальные корма для кошек. Импортные. Весь мир давно их ест, а мы – только начинаем.

      – То-то, озверели, – обиделся Петрович, и вдруг радостно закричал: – Слушай, Котофеич, я же для тебя такого покупателя имею! Только ты, это, – добавил он вполне по-деловому, – меня в долю возьмешь. Понял?

      Словотворчество Петровича, столь ревностно относящегося к проблеме человеческих имен, не смутило меня – возможный покупатель был важнее, особенно, если принять во внимание бытовавшую здесь легенду о кошачьем рае. Но опыт коммерсанта показывал мне, что, несмотря на любую симпатию к возможному компаньону, все свои интересы не следует открывать сразу.

      Петрович же тем временем расстелил на столе скатерть, открыл целую бутылку «Рояля». В карманах у него оказался запас пластиковых стаканчиков, и кутеж грузинских князей начался.

      Надо сказать, что Петрович сразу выявил себя практическим человеком – выпивки выставил в изобилии, а по поводу закуски заявил, что уж, если кошки это едят, то уж и люди тем более не потравятся.

      – Кошка,