Три сестры мушкетера. Время поиска. Роман Иванович Веков (Кукуев)

пересадку и долетите до Москвы. Если возникнут затруднения, не стесняйся, звони. Счастливого пути.

      Бумажка и Цезарь исчезли, а окошечко закрылось.

      Я вышел в сад, и увидел маленький спортивный самолет. Летчик помог мне забраться в машину, и мы полетели. И через некоторое время сделали посадку на летном поле какого-то аэродрома. Я быстро вылез из самолета, и он сразу же взмыл в небо. Тут по радио громко объявили, что рейс «Мадрид-Москва» ожидает пассажира №128, и я понял, что 128 – это я.

      Ко мне подбежала какая-то женщина в форме и за руку потащила к трапу. Я занял свое место, пристегнулся и, почувствовав, что мы уже взлетаем, огляделся по сторонам. Такого я не ожидал.

      Мои спутники, все как один, были огромными шикарно одетыми неграми с голливудскими улыбками. Они говорили между собой, курили, а потом вдруг все одновременно посмотрели в одну сторону и сказали:

      – О!

      Я тоже посмотрел туда и тоже сказал:

      – О!

      По проходу шла необыкновенная стюардесса – двухметровая блондинка размера эдак 62-го, с львиной гривой волос по пояс.

      Когда мы приземлились в Шереметево-2, я понял, что начисто забыл домашний телефон. Тогда я позвонил по служебному и услышал:

      – Стойте, где стоите, мы за вами приедем.

      Через пару минут ко мне подошел полнолицый молодой человек в кожаном плаще.

      – Очень рад вас видеть, как добрались? – с искренней улыбкой сказал он и посадил меня в машину. – Едем ко мне, едем, едем.

      Мы приехали на Лубянку, он показал пропуска, и мы на лифте поднялись прямо в его кабинет.

      – Ну, что вам передал Цезарь? – спросил он, продолжая улыбаться.

      – Да, собственно, ничего особенного – только два своих телефона: служебный, по которому я позвонил вам, и домашний, который я, к сожалению, забыл.

      – Что вы говорите? И никак не можете вспомнить? – полнолицый явно посочувствовал мне.

      – Никак, – пожал я плечами. – Прямо вот вижу этот листочек с написанными телефонами, только цифры совсем исчезли из головы.

      – А тот телефон, по которому звонили сюда, помните?

      – Вы, наверное, не поверите, но и его я тоже забыл, – мне стало нехорошо. – Правда.

      – А вспомнить сможете? Ну, по порядку, вспоминайте…

      – Я вошел в дом…

      – Что вы увидели в доме, когда вошли?

      – Яблоки…

      – А животных? Котов, например?

      – Котов я не видел.

      – Почему?

      – Они не едят яблок. Ведь, правда? Ведь не едят?

      – Ладно, ладно, не волнуйтесь, – примирительно сказал он и протянул пачку «Кемела».

      Я закурил. Он пододвинул ко мне пепельницу, спрятал «Кемел» в ящик стола и сказал:

      – Сделаем так. Вы сейчас пойдете, погуляете, пообедаете, а часика в четыре встретимся на бульваре у памятника адмиралу Макарову.

      Я понял, что он проверяет меня, и заметил:

      – На Чистопрудном бульваре стоит памятник Грибоедову, на Сретенке – Крупской, на Гоголевском – Гоголю, а памятника Макарову