Период третий. Сельские студенты (техникум). Евгений Орлов

нашего техникума. Уроки химии она вела интересно очень, так, как Иван Семёнович в школе увлекал нас математикой. И опыты, подтверждающие тот материал, который проходили на очередном уроке, обставляла так интересно, что мы даже толкались, чтобы лучше рассмотреть процессы. Эта преподавательница была и красива, и выглядела как-то особо соблазнительно. Поэтому я, если ночью после отбоя решал получить удовольствие от усиленного массажа определённого места, обычно в воображении представлял её фигуру.

      Иностранный язык в техникуме все изучали немецкий, даже те, которые в школе раньше учили другой. Преподавала его настоящая немка Ева Генриховна Бауэр. Может, потому, что она не хотела позорить тех, которые в школе немецкий не учили, в отличие от других преподавателей была совершенно не требовательной. На уроках согласно программе объясняла очередной материал. Диктовала домашние задания. На следующем занятии, вызывая к доске очередного из нас, спрашивала заданное. Но даже если он не смог ответить ничего – отрицательных отметок всё равно не ставила. Говорила:

      – В журнал пока поставлю три, а ты немного подучить урок, для равнения на отметку.

      Этой её особенностью пользовались учащиеся всех групп. Даже если было свободное время, учить заданное по немецкому никто и не думал даже. При этом, запомнившие что-нибудь из прошлого урока, во время очередного занятия поднимали руки, просились ответить, и если не слишком путали с ответом, если хоть часть из заданного отвечали правильно – таким она ставила четвёрки и пятёрки. Были и те, которые на самом деле хотели учить немецкий. В нашей группе Валя Насонова, а в первой Сашка Гузенко старательно учили всё то, что она задавала. И что было интересно, таких она заставляла отвечать на уроках гораздо чаще остальных, но отметки в журнал им ставила редко. И оценивая их ответы, никогда не завышала отметок, а даже, как нам казалось, немножко их занижала.

      Когда на занятии присутствовал завуч или представитель района или области – она обязательно вызывала для ответов одного из старающихся. Сердилась она редко, и то в основном за неправильное наше одевание или поведение. Укоряла:

      – Давайте посмотреть на группа. На улица ещё не слишком грязь. Но все одеть сапоги, как для скотный двор или на поле. Парни оправдать хотеть военным стилем. Но тогда должен быть гимнастёрка или френч. А Раковский даже носить вместе интеллигентный галстук на рубашка и сапоги на ноги.

      – Так мы же с ним сегодня затемно из Михинки шли до техникума! Как бы он без сапог, по грязи? – заступился за земляка Тимофеев.

      – Тогда не надевать галстук! И сапоги мальчикам для гимнастёрка. А здесь даже девочки в сапоги одеваться все.

      – Так осень же ведь, и на улице прохладно, да и сыро по утрам, – пояснила Мережко.

      – Вам за годы учёба долженствовать узнать, девочки сапоги одевать только на работа. В дом, в класс,