Период третий. Сельские студенты (техникум). Евгений Орлов

склонения, даже падежи немецкого языка не смог назвать. За что Ева Генриховна злорадно ему заявила:

      – Садись на место, а в журнал тебе поставлю очень большую двойка. И исправить её не сможешь до конца этот год.

      Через день, немецкий был у нас последним уроком, Тимофеев на перерыве специально сбегал на улицу. Хорошенечко высморкался, даже вытер лицо и нос снегом, подошёл к немке перед началом и попросил:

      – Ева Генриховна, скоро стипендия, а мне и так не хватает на тетради. Вы вызовите меня, спросите что-нибудь, чтобы двойку исправить.

      – Хорошо, хорошо. Я уже и так видеть, что стал лучше знать немецкий грамматика. Сейчас поставлю тебе в журнал три, или даже ещё лучше четыре.

      Меня сильно мучили последствия осенней работы в колхозе. Зубы болели почти беспрерывно. Спасался тем, что ватку, смоченную одеколоном, заталкивал в дупло зуба, и боль на время утихала. Хоть поспать удавалось, если во всех дырявых зубах смогу нервы успокоить. Из-за зубов меня отпускали с занятий съездить в Таловскую районную больницу. За это время даже подружился с молодой стоматологом-хирургом. Увидев меня в очереди в коридоре, она спрашивала:

      – Опять на удаление?

      – Да, терпения нет, теперь другой ничем не могу успокоить, и даже с занятий отпускают.

      – Хорошо, заходи, сейчас новокаинчик уколем, потом посидишь в коридоре, пока занемеет, а я очередных принимать буду.

      Но, удаляя мне четвёртый зуб за месяц, она запротестовала:

      – Так не пойдёт. До конца года мы с тобою все зубы удалим, а на следующий год протезы придётся ставить и ночью в стаканчике зубы хранить.

      – Так терпеть же уже невозможно.

      – Чтобы не терпеть, лечить зубы нужно. Пойдём, я тебя без очереди проведу к Савелию Павловичу, поясню ему, что ты студент, и с занятий в райцентр приезжаешь.

      В другом кабинете принимал зубной терапевт, и очередь к нему была ещё больше. Когда мы зашли к нему, моя знакомая пояснила:

      – Савелий Павлович, я тут своего друга уговорила к Вам зайти. А то я ему уже половину зубов удалила, а там ещё столько же с дуплами. Почти все воспалённые и болят. Полечить бы их ему, только очереди у Вас огромные, а он занятия пропускает.

      – Ну раз друг, пусть как приедет, медсестре скажет, что здесь, и она будет вызывать его без очереди. Только карточку его передай мне.

      – Хорошо, карточку сейчас передам, а Вы, может, сразу посмотрите, что там у него и как.

      Повернувшись ко мне, врач сказал:

      – Присядь на топчан, я сейчас закончу с этой дамой, что в кресле, и тобой займусь.

      Когда меня тоже заставили сесть в кресло, он обнаружил в тех зубах, в которых образовались дупла, оголенные нервы. Сказал, что он их сначала убьёт мышьяком, а затем нервы удалит, зубы запломбирует, и они никогда уже не будут болеть. Пояснил:

      – Вначале мы займёмся тремя, которые могут боль вызвать. Один сверху и внизу два должны быть очень болезными. А потом и остальные заштукатурим.

      – Да