На чужом пиру. Серик Асылбекулы

и не стал бы, – подсказывало сердце, а вот ему не стоило спорить с женой управляющего.

      С малых лет Алданыш остался сиротой. Вырос у двобродного брата. Грамотешки у него маловато – всего три класса, поэтому и на курсы трактористов не попал как все нормальные люди – работал прицепщиком, угождая каждому механизатору, сам овладел профессией и когда впервые сел за руль «Беларуси», будто в небо взлетел, будто душа его отца Баракбая помогла с того света стать человеком. А теперь что? Даже воскресни его отец – не сможеть помочь получить корочки тракториста, а без них ты человек, пока нет замены… Как чувствовал: не прошло и месяца – пришлось расстаться со своим трактором.

      Был понедельник. Не спеша почаевав утром, Алданыш отправился в гараж. Не успел обойти вокруг трактора – увидел механика, сына покойного Еркебая. Тот шевельнул указательным пальцем, подзывая к себе тракториста. Ну, что ж? Алданыш вырос сиротой, привык подчиняться начальству, поэтому покорно подошел, первым протянул руку молодому механику.

      – Как поживаешь, дорогой?

      Но механик, словно подражая Шардарбеку, нехотя шевельнул губами в ответ. И вдруг приказал:

      – А ну, дыхните на меня.

      Алданышу и в голову не пришло, какой подвох стоит за этим. Набрал воздуха полную грудь да и дыхнул со всей силы.

      – Выпивали… Видно! – сказал механик, посуровев лицом.

      – Айналайн! Вчера у соседки сын вернулся из армии. Как же не выпить малость, я же его с пеленок знаю, как сын, – залепетал, оправдываясь, Алданыш.

      – На сегодня свободны! – не дрогнув, заявил механик.

      – Как это свободен? – удивился Алданыш. До него, как всегда, смысл сказанного доходил с опазданием.

      – А так! Мы не можем доверять технику пьяному…

      – Ойбай-ау! Так ведь это ж ночью было!

      – Ночью – не ночью… Ничего не знаю, – отмахнулся сын косого Еркебая.

      Потрясенный услышанным, еще не веря своим ушам, Алданыш заглянул ему в лицо: ведь он двадцать лет гонял трактор и никогда его не заставляли вот так «дыхнуть». В армии Алданыш не был – с детства прихрамывал, дальше райцентра не выезжал, слышал, что в городах так проверяют летчиков и шоферов, но чтоб в ауле трактористу утром «дыщать» на механика – такого никогда не было.

      – Дорогой, ты что же это, серьезно говоришь? – снова спросил Алданыш, начиная сердиться.

      – Конечно… Какие шутки в рабочее время?!

      Дальше терпеть унижения не было сил:

      – Итит твоего косоглазого отца, – вскипел Алданыш, – поблагодарили, что эта старая развалина все еще на ходу…

      – Аксакал, не хорошо оскорблять человека, – мрачно сказал механик.

      – Это ты-то человек? Итит твоего косого отца, породил на свет сопляка!

      Невольная вспышка усугубила дело; за то, что пришел на работу в нетрезвом состоянии и оскорбил должностное лицо, пришлось расстаться с самым дорогим, что было в его жизни после семьи и родственников –