За тридевятью морями. Владимир Ушаков

нормально организовано, без спешки. Да и кубинцы тоже.

      – А что случилось?

      – Я полагал, что Вы знаете. Погиб Завалишин. Геройски погиб. Обучал кубинских новобранцев бросать гранаты. У одного паренька граната выскользнула из потной руки и упала в траншею всем под ноги. Майор успел кубинца спасти, вытолкнуть его за угол, ну, за поворот траншеи, а сам укрыться не успел: рванула. Переводчик Якимов тяжело ранен. Вот такие невеселые дела. Выполняйте.

      – Есть перенести прощание с майором Завалишиным на пятницу, на 12 часов.

      Ершов собирает бумаги и идет на выход.

      Зал прощаний в траурном убранстве. Мимо цинкового гроба в скорбном молчании проходят вереницей советские военные советники и специалисты в гражданской одежде и кубинцы в военной форме, отдавая последние почести погибшему советскому военнослужащему Завалишину.

      – Себе – честь, Родине – слава!

      – Да!

      Владимир предъявляет пропуск, проходит мимо двух кубинских солдат в штаб кубинской воинской части. В приёмной штаба работает кондиционер. В кожаном кресле – кубинский офицер. На журнальном столике-стопка журналов. Офицер пьёт кофе, мусолит во рту потухшую сигару, время от времени макая её в кофе, и листает журнал «Богема». На стене – портрет Хосе Марти и кубинский флаг. За пишущей машинкой работает машинистка.

      – Здравствуйте, компаньерос! – приветствует Владимир кубинца и секретаря-машинистку.

      – Привет, – лениво кивает ему разморённый от жары кубинец.

      Кубинка Владимиру молча кивает. Стол завален папками. Печатает молоденькая симпатичная мулатка в военной форме: зелёной юбочке и зелёной рубашке с закатанными рукавами. Девушка поднимает на Владимира очаровательные, чуть раскосые, зеленоватые глаза, вопросительно и заинтересованно на него смотрит. Владимир показывает девушке коричневатый пакет с сургучной печатью:

      – Компаньера, у меня пакет для вашего командира.

      – Здравствуй. Давай. Я передам, – протянула она руку за пакетом.

      Владимир прячет пакет за спину:

      – Не могу. Приказано лично в руки и кое-что на словах.

      – Тогда жди, – индифферентно произнесла секретарша, – Садись вон в кресло и жди. Там совещание.

      Она продолжает бегло печатать на машинке. Владимир стоит, поглядывая по сторонам. На столе машинистки он замечает куклу.

      – Компаньера, а это что у вас такое? – Владимир показывает ей на что-то непонятное в цветных лохмотьях.

      – Чертёнок, – отвечает, не поднимая головы, девушка.

      – Понятно. А я подумал, это чертёнок.

      Кубинка поднимает глаза, в которых блеснула озорная искорка:

      – Кофе хочешь?

      Владимир старательно выговаривает известную испанскую метафору:

      – Чёрный, как ночь, горячий, как ад, и сладкий, как любовь?

      Кубинский офицер отрывается от журнала и рассматривает русского с ног до головы.

      – Ты новенький? – интересуется кубинка.

      – Да. Как видишь, ещё не старенький, – улыбается ей в ответ Владимир.

      – Давно