Полёт шмеля. Анатолий Курчаткин

В прошлом году после четвертого класса она сдавала экзамены и все сдала на «отлично». – С этого года экзамены в начальной школе отменили.

      – Это откуда у тебя такие сведения? – вопросил Лёнчик.

      Жанкино сообщение было ударом так ударом. Это получалось, четвероклассников как бы признавали маленькими, переход в пятый класс теперь не означал начала новой, взрослой жизни, как раньше.

      – А нам говорили, – с удовольствием сообщила Жанна.

      – А почему же, – в голосе Сасы-Масы звучало совсем другое чувство, чем было в Лёнчике, в нем так и билась радость, – нам наша Екатерина Ивановна говорит, что будут?

      – Это потому, что она не хочет, чтобы вы раньше времени радовались.

      – Не все ли равно, раньше или позже, – удрученно отозвался Лёнчик.

      – Ой-ой-ой, пан Лёнчик. – подал голос со своего места в простенке между окнами отец Вики. – Если вам скажешь раньше, вы что? Вы тут же все учебники в сторону и побежали на улицу!

      – Почему вы так думаете? – возмутился Лёнчик.

      – Я не думаю, я знаю. Вот ответь мне, но только честно, как чувствуешь: чего ты хочешь от жизни?

      – Чего я хочу? – беря время на раздумье, переспросил Лёнчик. Оказывается, ответить на вопрос Викиного отца было то же самое, что ответить у доски на «пятерку» невыученный урок. – Я хочу приносить пользу, – сказал он наконец.

      – Ой, только без пионерского салюта, – Викин отец провел черной пятерней по дыбившимся волосам над ухом. – Я просил честно.

      – А я честно, – Лёнчик почувствовал себя оскорбленным.

      – Тогда, – отрываясь от заготовки туфли и кладя нож на колени, проговорил отец Вики, – я тебе скажу о твоей пользе. Кто хочет приносить в жизни пользу, тот приносит ей вред, вот запомни. Жизни ничья польза не нужна. Это ты должен брать пользу от жизни. Она богатая, у нее на всех хватит. Ты берешь – тебе хорошо и ей хорошо. Хочешь, я тебе скажу, чего ты хочешь от жизни на самом деле, без пионерского салюта?

      – Да, – деревянным голосом отозвался Лёнчик.

      Викин отец вскинул вверх черный указательный палец.

      – Радости ты хочешь от жизни. Все хотят от жизни радости. А что тебе доставляет радость больше: сидеть дома за уроками или бегать на улице?

      Лёнчик недоверчиво смотрел на Викиного отца, прислушиваясь к себе. Получалось, что Викин отец был прав: улица доставляла больше радости, чем уроки.

      – Но я всегда – сначала уроки, потом улица, – сказал он.

      Викин отец покивал.

      – Это значит, Лёнчик, ты ответственный человек. Только это, ничего больше. Поверь польскому еврею. Ты знаешь, что такое польский еврей? Польский еврей – самый настоящий еврей. Здесь у вас на Урале нет настоящих евреев, это не евреи, это недоразумение. Настоящий еврей – это польский. А настоящий еврей – это мудрость. Потому что каждый польский еврей с детства знает Талмуд. Ты знаешь, что такое Талмуд?

      – Нет, – обескураженно покачал головой Лёнчик.

      Викин отец снова поднял вверх черный указательный палец.

      – Талмуд – это книга