Осязание. Ольга Пустошинская

от входа палату, на двери которой ещё была табличка с номером школьного кабинета.

      Знакомый солдат лежал на том же месте, перевязанные ноги покоились на подушке. Он увидел Нину, обрадовался:

      – Сестрёнка пришла…

      – Здравствуйте. Как чувствуете себя? – тихо спросила она, смущаясь чужих взглядов.

      – Да будем живы – не помрём, – подмигнул юноша. – Ноги мне оставили, сказали, что попробуют спасти, раз угрожающего состояния нет.

      – Хорошо… Левая уже вне опасности…

      – Откуда вы знаете?

      – Знаю.

      Руки зависли над правой ногой, не касаясь бинтов, она чувствовала, как перекатывается под ладонями что-то плотнее воздуха, как они горят, словно обожжённые крапивой.

      – Что вы делаете? – заинтересовался солдат.

      – Это такой массаж…

      – Вы не касаетесь ног, а я чувствую тепло и как будто покалывание, – удивлённо сказал раненый.

      – Потише, пожалуйста.

      Лишнее внимание ни к чему, оно только мешает.

      – Как вас зовут, сестрёнка? – зашептал он.

      – Янина.

      – Очень красивое имя, мне нравится. А я Виктор. Виктор Малышев. Не уходите подольше, Янина…

      Горели и зудели ладони, хотелось сунуть их под холодную воду, но она терпела.

      – Сестра… – позвал кто-то с кровати у окна.

      Нина посмотрела по сторонам: медсестры нет, значит, это её принимают за медика.

      Она подошла к темноволосому солдату с перебинтованной рукой.

      – Вы меня звали?

      – Утку…

      Разумеется, речь не шла о птице семейства утиных, Янине было достаточно лет, чтобы понимать какие утки бывает в больницах.

      Она вытащила из-под койки посудину и, покраснев до корней волос, неловко топталась рядом.

      – Подержи утку просто… видишь, одной рукой несподручно.

      Нина протиснулась по узкому проходу между койками, вышла в коридор и увидела вчерашнюю суровую девочку, занятую раскладыванием лекарств.

      – Вылей и в туалете оставь, мы их обрабатываем, – не поворачивая головы бросила медсестра. – Новенькая?

      – Я так… помочь пришла, – ответила Нина.

      Такая маленькая и беленькая, лет пятнадцати на вид, хотя, вероятно, старше. И вся эта суровость – напускная. Так ёжик ощетинивается, когда ему кажется опасность.

      – А-а-а, хорошо… помощь не помешает. Я Женя, а ты? Янина? А коротко как можно звать? – Она ни на секунду не прервала своего занятия.

      – Яна.

      – Хорошо, пусть будет Яна. – Женя кивнула и понесла лекарства в конец коридора.

      Нина вернулась в палату:

      – До свидания, я завтра ещё приду.

      – Буду ждать…

      – Не бойтесь, будете на своих ногах ходить.

      – Вы обещали пойти со мной на свидание, – улыбаясь, напомнил солдат.

      – Я не обещала, но уговорили – пойду.

      Сейчас Янина заметила, что парень приятной внешности, хоть и далёк от канонов красоты, но привлекательный. И улыбка хорошая.

      – Я буду ждать, –