Баллада о Максе и Амели. Давид Сафир

которое ему не нравится, хозяин тянет за него, и ошейник начинает давить мне на шею…

      – Он тебя душит? – испуганно перебила я Макса.

      – Иногда, когда он тянет очень сильно. Я тогда обязательно иду в том направлении, которое его устраивает.

      Я с ужасом слушала все это. Я даже почувствовала, как сдавливается моя собственная шея, хотя на ней не было никакого ошейника.

      – В этом нет ничего ужасного, – сказал Макс, однако по его голосу было заметно, что ему это отнюдь не нравится.

      – А ты разве не хотел бы бегать так, как тебе самому хочется? Не хотел бы сам решать, когда тебе опорожняться и где?

      – Бегать на поводке – это для меня вполне нормально.

      – Об этом я не спрашивала.

      – Я думаю, хозяин боится, что иначе я убегу и попаду под автомобиль, и поэтому он держит меня на поводке. А вот хозяйка очень часто позволяет мне бегать без поводка.

      – Ты так и не ответил на мой вопрос.

      – Приятным я это не считаю. И однажды хозяин чуть не задушил меня, когда потянул слишком сильно. Но вообще люди относятся ко мне хорошо. Даже когда спорят друг с другом, они при этом находят время, чтобы меня погладить или потискать.

      – А что это – «потискать»?

      – Они прижимаются ко мне – прижимаются крепко и ласково.

      Я не знала, что на это сказать. Я не могла себе даже представить, как можно делать такое с людьми. Если бы Макс не был по своей природе таким добродушным, я сочла бы его предателем своих сородичей-собак.

      – А еще они дают мне еду.

      – Дают еду? – удивилась я.

      – Два раза в день.

      – И этого хватает?

      – Да.

      Макс был довольно хорошо упитанным. Что бы там ни давали ему люди в качестве еды, это, видимо, было обильным и питательным. На мусорной свалке нам приходилось почти целый день заниматься поисками пищи, которая еще не испортилась и которую можно было бы есть.

      – И тебе не нужно ее было искать?

      – Нет. Зачем бы они стали ее от меня прятать?

      Мой вопрос удивил его почти так же сильно, как меня то, что ему не нужно прилагать никаких усилий для поиска еды. Ему не приходилось каждый день бродить туда-сюда с пустым животом и рыться в мусоре. Еду ему, по сути дела, дарили. Я ради этого тоже пожертвовала бы свободой и возможностью опорожняться тогда, когда хочу, и, наверное, я ради этого вытерпела бы и такие вещи, как поводок и ошейник.

      12

      За время жизни на мусорной свалке мне еще никогда не приходилось идти так долго. Там я бродила туда-сюда и ложилась отдохнуть тогда, когда мне хотелось, так, как мне хотелось, и там, где мне хотелось. Ни за что бы не подумала, что мне когда-нибудь придется проделать такой долгий путь. Мой инстинкт требовал, чтобы я сделала остановку и отдохнула на плоском камне под солнцем. Однако я не поддавалась этому своему желанию. Я не хотела проявлять слабость перед Максом. Я ведь была сильнее его, изнеженного пса, который спал с людьми и позволял им себя кормить.

      Солнце позднего лета висело низко над нами на небе. Меня мучила ужасная жажда. Макса, возможно, тоже. Он все чаще и чаще почесывался. А никаких