Театр мыльных пузырей. Лина Сайфер

жить в чертовой халупе, которую вынуждена называть домом.

      – А что для тебя истинный дом, Сара?

      – Истинный дом – в моей голове. Я до него еще не дошла, но там меня определённо будет ждать настоящая семья, – ответила девушка и вернулась на место.

      Барлоу дёрнулась, почувствовав, как на глаза наворачиваются слёзы. Только что эта незнакомая Сара, которая убивала себя своей наркотической зависимостью, созданной ею же самой, озвучила то, что всегда держала в голове сама Руби. Дом, до которого еще стоит дойти, но который определенно станет искуплением. Дом, в котором ждут те, кто полюбит тебя настоящей. Дом, которого на самом деле не существует.

      Девушка подняла слезящиеся глаза на потолок, выкрашенный в тёмно-синюю краску и отдалённо напоминавший пасмурное небо. Ангелов на нём не было.

      – Арья, может, ты хочешь высказаться? Ты молчишь уже третье занятие, – теперь Найла Коулман обратилась к худой девушке, сидящей через несколько стульев от Руби. Та ухмыльнулась и кивнула. Честно признаться, она не была особо красива, но взгляды к себе притягивала. Черные волосы, стянутые в небрежный пучок, худое лицо с сильно выделяющимися скулами, карие глаза, обрамленные густыми ресницами, и тонкие губы. Темные синяки под глазами, скорее всего от недосыпа, почему-то только украшали её, придавая образу некую таинственность, изюминку и романтичность.

      Девушка не стала вставать с места, лишь сложила руки на груди и обвела собравшихся слегка надменным взглядом.

      – Арья Говард, – раздался звонкий голос. – Двадцать. Анорексия. Анорексия, которая мне нравится и нисколько меня не смущает.

      Некоторые ребята зашептались, недовольно глядя на девушку. Та лишь ухмыльнулась.

      – Арья, почему ты ходишь к нам? – спросила у нее ведущая.

      – Потому что я хочу обрести веру в жизнь и поверить в то, что каждый человек имеет право на искупление, – внезапно грустно и проникновенно произнесла Арья Говард, на что женщина лишь разочарованно покачала головой.

      – Я серьёзно, Арья.

      Та вновь улыбнулась, очень едко и крайне пренебрежительно.

      – Я пообещала брату, что буду продолжать бороться.

      – Ты не хочешь, чтобы твой брат страдал.

      – Конечно, нет, – удивлённо вскинула бровь девушка.

      – Значит, еще не всё в твоей жизни потеряно, – нравоучительным тоном произнесла Найла, но неприступная Арья лишь усмехнулась и покачала головой.

      – Продолжайте своё занятие, будто меня здесь нет.

      – Как скажешь. Но перестань думать, что ты невидимка. Человек ощущает себя частью мира, лишь когда взаимодействует с обществом, а ты сбегаешь, укрываешься. Это плохо закончится.

      – Зато закончится, – с тонких губ не сходила улыбка, а ведущая начала раздражаться, но всё же сумела сдержать себя и продолжила занятие.

      Все вставали со своих мест, говорили о своих проблемах, остальные внимательно слушали и старались подбодрить.

      Типичные люди – пытаются спасти от забвения других, хотя сами в нём утопают.

      Руби задумалась