Научная эффективность в работе. П. А. Биргер

Truth. New York: Cambridge University Press, 1991. 226 p.

      57. Snowball Metrics Recipe Book / L. Colledge. URL: https://www. snowballmetrics.com/wp-content/uploads/snowball-recipe-book_ HR.pdf (дата обращения: 20.12.2017).

      58. Trift N. Non-Representational Theory. London; New York: Rutledge, 2008. 336 p.

      59. Watermeyer R., Olssen M. ‘Excellence’ and Exclusion: The Individual Costs of Institutional Competitiveness // Minerva. 2016. Vol. 54, iss. 2. P. 201–218.

© Шиповалова Лада Владимировна – доктор философских наук, доцент, Санкт- Петербургский государственный университет; е-mail: ladaship@ gmail.com

      Глава 2

      Научное сообщество в поле науки: жертва или ответственный субъект требования эффективности?53

Введение

      В рассуждении о научной эффективности, о том воздействии, которое производит наука на общество и на саму себя, нельзя избежать аналитики «поля науки»54, которое может быть первичным образом разделено на систему автономных и гетерономных взаимодействий. При этом оказываются возможны три исследовательских фокуса, определяющих практики эффективности. Во-первых, аналитика объектов воздействия научных исследований, хотя следует отметить, что подчеркнутое отличие объектов от субъектов не слишком уместно в данном контексте55. Объектом воздействия может быть не только внешняя для науки область, связанная с применением научных результатов в экономике, социально-политической сфере, формировании общественного сознания, но и сама наука, внутренние требования развития научного знания и решения проблем. Кроме того, объекты внешнего воздействия в немалой степени обладают активностью относительно формирования конкретных ожиданий или требований эффекта. Во-вторых, это дескрипция реальности самого взаимодействия, коммуникации между различными общественными субъектами, которая может быть организована более или менее эффективным образом. Здесь могут формироваться условия для коммуникации, а могут и создаваться барьеры различного рода, препятствующие производству научного эффекта или совместной работе над его условиями. В-третьих, следует подчеркнуть значение аналитики субъектов научной эффективности, тех, кто готов взять и берет на себя ответственность за развитие науки, за проблемы, возникающие на этом пути, за продумывание и актуализацию способов решения проблем. Последний фокус тем важнее, чем чаще возникают односторонние, столь же соблазнительные, сколь и тревожные представления о том, что научное сообщество по преимуществу пассивно воспринимает внешние требования эффективности, нарушающие его автономию, что сфера его самоопределения и активности в отношении с иными социальными субъектами предельно ограниченна. Этот образ претерпевающего научного сообщества в контексте вопроса об эффективности соединяется с представлением об управляющих наукой структурах как единственным образом ответственных за проблемы, связанные с процессами организации исследований, а также за их решение. Именно такой образ научного сообщества как жертвы мотивирует данное исследование в негативном смысле. Устойчивость такого образа связана, на наш взгляд, с предположением однозначного различия внутреннего и внешнего в научной деятельности, ее автономии и гетерономии.

      В этой главе в центре внимания будет именно реальность взаимодействия, в которой формируются условия эффективности научных исследований, возникают связанные с этим требованием проблемы, апробируются те или иные критерии. То, что мы исходим из первичности отношения, позволит избежать понимания иерархии субъектов научного взаимодействия в качестве естественной, позволит увидеть их как заинтересованных взаимосвязанных акторов, действующих на поле науки. Представляется, что именно в контексте предпосылки первичности отношения можно обнаружить генезис этой

53

Текст подготовлен при поддержке гранта РФФИ (ОГОН), Проект № 15-03-00572.

54

Бурдье П. Клиническая социология поля науки // Социоанализ Пьера Бурдье. Альманах Российско-французского центра социологии и философии Ин-та социологии РАН. М.: Ин-т экспериментальной социологии. СПб.: Алетейя, 2001. С. 49–96.

55

Потому мы будем использовать термин объект, только подчеркивая пассивность в той или иной ситуации общественного взаимодействия, связанного с наукой, предполагая, что в любом случае речь идет о возможно активных субъектах или акторах общественных отношений будь то наука, заинтересованная публика, государство и т. п.