Слова в дни памяти особо чтимых святых. Книга четвертая. Август. митрополит Омский и Таврический Владимир (Иким)

Летописец говорит о тех «верных» служителях Святополка, которых братоубийца посылал на исполнение чудовищных своих замыслов: «Окаянные же те убийцы пришли к Святополку, точно хвалу возымев от людей, беззаконники… Отец им всем – сатана. Ибо такие бывают слуги-бесы, бесы ведь посылаются на злое, а посылаемые на злое – скоры на его выполнение. Злой человек, усердствуя злому делу, хуже беса, ибо бесы Бога боятся, а злой человек ни Бога не боится, ни людей не стыдится, бесы ведь и Креста Господня боятся, а человек злой и Креста не боится».

      Последними словами святого Бориса, обращенными к убивающим его, были: «Братья, приступите и окончите повеленное вам, и да будет мир брату моему и вам, братья».

      Благоверный князь-мученик желал мира Христова, покаяния и спасения души и своему убийце-брату, и всем своим палачам. Не его вина, что весь ужас совершённого злодеяния не заставил опомниться Святополка Окаянного. Как некогда в Иуду Искариота, в Святополка после совершенного им братоубийства вошел сатана (Ин. 13, 27), помрачив его разум демонической «логикой». Диавол – отец лжи (Ин. 8, 44) внушал несчастному братоубийце, что спасти душу его уже невозможно, и подстрекал к совершению новых чудовищных преступлений. Эти внушенные диаволом помышления разъедали сознание Святополка: «Что мне делать? Если я остановлюсь на сем убийстве, то ожидает меня двоякое зло. Услышат о совершённом мною мои братья и скоро воздадут мне хуже совершённого. А если и не совершат сего, то изгонят меня. И буду я чужд престола отца моего, и загложет меня сожаление о земле моей. Враги мои будут поносить меня, мое княжение получит другой, и в домах моих не будет живущего. Ибо я подверг гонениям возлюбленного Господом и болезнь увеличил раной. Посему приложу беззаконие к беззаконию. Грех матери моей не очистится, и я все равно не буду написан с праведными. Так уж пусть я буду изглажен в Книге жизни».

      В этом монологе – целый зловонный «букет» грехов, но прежде всего – хула и клевета на неизреченное милосердие Всевышнего, Который якобы не может простить даже происхождение от расстриженной монахини. Здесь – властолюбие и честолюбие, мнительность и коснение во зле, полное отсутствие любви – и порожденное всем этим торжество ненависти.

      В океане любви Божией может раствориться даже самое чудовищное преступление, если грешник всем сердцем в нем раскается. Так мог быть прощен и грех братоубийцы Каина, и грех Иуды Искариота, предавшего на смерть Спасителя мира. Так же мог бы быть прощен и Святополк, если бы увидел разверзшуюся под его ногами адскую бездну, отпрянул от нее, со слезами покаяния прибег к Небесному Отцу. Но беда в том, что смертные грехи имеют свойство помрачать духовный взор и сжигать совесть грешника, так что он становится неспособным познать Божественную любовь, а воспринимает лишь демонические внушения.

      О том, что диавол лгал Святополку, внушая, что тот в любом случае был бы изглажен в Книге жизни, свидетельствует хотя бы такой пример из русской истории. Через