Дочка. Господин Светёлкин. Повести. Михаил Достоевский

с ним случилось? – спросил старик с комическим участием.

      – Простыл!

      – О?

      – Вам все смешно, папочка! Вы ужасно бесчувственный! – сказала она, надувшись и отворачиваясь от старика, не перестававшего любоваться своей возлюбленной дочкой.

      – А где же Фекла? Что ж она не подает обедать? Её никак и дома нет?.. Цыпка, что ж ты не отвечаешь, цыпка?

      – Она… она сейчас придет, папочка!

      – Так её не было дома, как я вошел сюда? – спросил Савелий Фомич, отделяясь от стенки дивана и так посмотрев на дочь, что та вся вспыхнула.

      – Она только что перед вами вышла, папочка!..

      – Признайся, Лиза, – начал было Савелий Фомич, да вдруг и замолчал и, только покачав головой, прибавил: – Эх, цыпка, цыпка!

      – Да чем же я виновата, папочка? Она говорит: мне нужно к столу огурцов; ну и прекрасно, пойди, купи огурцов. Она и пошла, папочка…

      Но старик не сводил глаз с Лизы, а Лиза все более и более краснела, потому что чувствовала, что ее подозревают во лжи, между тем как она говорила правду. А впрочем, Бог ее знает! Только она краснела.

      – А Евграф Матвеич давно пришел? – спросил он ее ни с того, ни с другого.

      – Почему ж я знаю? Что мне за дело до вашего Евграфа Матвеича? – отвечала она с сердцем и совершенно обратившись к окну; но через минуту она подошла к старику и с укором сказала ему: – Папочка, и вам это не стыдно? С чего вы все это выдумываете?

      Этих двух слов было достаточно, чтоб обезоружить гнев старика. Он привлек ее к себе и стал с нежностью, как малого ребенка, гладить по головке.

      – Вы бессовестный, папочка, – продолжала она, ободрившись, – вы бесчувственный. Вы меня нисколько не любите, папочка! Говорю вам: исправьтесь. Этак не может продолжаться! Слышите ли, папочка? Этак не может продолжаться!

      Между тем под шумок в комнате суетилось уже третье существо, и миска с ботвиньей давно уже старалась обратить на себя внимание отца с дочерью.

      За обедом Савелий Фомич был озабочен и, как говорится, не в духе. Он досадовал на себя за то, что изъявил дочери некоторые подозрения, и после описанной мною сцены ему уже казалось неловким и неделикатным объявить Лизе о том, что он нанял квартиру. Он нанял квартиру без её ведома, по причинам, о которых читатель узнает в свое время, и потому, во все продолжение обеда, большей частью молчал. Зато Лиза болтала за двоих и, накладывая ему лучшие куски на тарелку, не переставала рассказывать обо всем, что делала утром, что видела на дворе, кто из знакомых проходил по улице, – одним словом, у неё на этот раз, как и всегда, оказался неистощимый запас остроумия.

      «Нет, уж я лучше за чаем, когда встану, объявлю ей о квартире», – подумал старик и отправился всхрапнуть к себе в комнату.

      Глава 2

      Шаг назад

      Между тем как Савелий Фомич предается послеобеденному сну, я хочу рассказать о причинах, побудивших его переменить квартиру.

      Но для этого необходимо сказать, кто был Савелий Фомич, с какими людьми