Судьба попугая. Андрей Курков

ладно, – кивнул Мечтатель. – Вы сейчас наверх?

      – Да, – ответил Карпович.

      – Возьмите, я тут пару писем написал…

      Карпович взял из рук Кремлевского Мечтателя несколько конвертов.

      – А вы. – Кремлевский мечтатель пристально посмотрел на Банова. – Я вас раньше не видел?! Вы…

      – Мой помощник!.. – скороговоркой пояснил Карпович.

      – А-а, – кивнул Мечтатель. – Ну ладно!

      – До свидания, – попрощался с Мечтателем Карпович.

      – Да, да. До свидания, голубчики! – произнес, не поднимаясь с теплой, прогретой солнцем земли, Кремлевский Мечтатель.

      Банов развернулся и зашагал в обратном направлении, но тут же услышал за спиной недовольный шепот Карповича:

      – Куда? Куда пошел! Стой!

      Директор школы остановился и обернулся.

      Карпович показывал рукой совсем в другую сторону.

      Банов был в недоумении, ему казалось, что он запомнил дорогу, по которой они пришли сюда.

      – Мы пойдем другим путем! – настойчиво прошептал Карпович и еще раз малозаметным жестом показал направление.

      Банову ничего не оставалось, как идти следом за старым боевым товарищем.

      Впереди лежал холм примерно такой же высоты, как и тот, на склоне которого жил Кремлевский Мечтатель.

      Дворник и директор школы спустились вниз, осторожно переступили через узкое топкое место, разделявшее основания холмов – видно, там протекал маленький ручей. Поднялись на вершину следующего холма.

      – Садись! – приказал Карпович и сам присел на корточки.

      Банов сел на траву.

      – Вот здесь побудем пока, – сказал Карпович. – Отсюда хорошо видно.

      – Что видно? – переспросил Банов.

      Вместо ответа Карпович достал из кармана брюк большой полевой бинокль, поднес его к глазам, покрутил, наводя резкость.

      «Так вот почему у него штаны так провисали!» – понял Банов, посмотрев на массивные окуляры полевого бинокля.

      – Держи! – Карпович протянул бинокль товарищу.

      Банов посмотрел в него и тут же отвел в сторону от глаз – было слишком непривычно это многократное увеличение предметов, а тем более – внезапно приблизившееся лицо человека, жившего на склоне соседнего холма.

      Передохнув, Банов еще раз посмотрел в бинокль, будучи уже спокойнее и, если можно так сказать, уравновешеннее. Он увидел, как Кремлевский Мечтатель читает письма, шевеля губами и многообразно улыбаясь, то с хитрецой, то по-детски искренне и радостно. Читал он быстро, просто просматривая одно письмо за другим. Вспомнил тут Банов, что кто-то из очень старых большевиков, выступавших в его школе, рассказывал детям, что вождь только посмотрит на страницу и тут же ее может пересказать, причем на нескольких языках.

      «Значит, правда!» – подумал Банов и тут же заметил, как лицо Кремлевского Мечтателя стало чрезвычайно серьезным.

      Казалось, Кремлевский Мечтатель прочитал то письмо несколько раз, прежде чем отложил его в сторону, достал ручку,