Судьба попугая. Андрей Курков

девяти со стороны ворот показался очень опрятно одетый человек, и, к своему удивлению, Банов узнал в этом человеке Карповича.

      – Приветствую! – Карпович, подходя, махнул рукой. – Давно ждешь?

      – Нет, – ответил Банов. – А что ты так одет?

      На Карповиче был темно-синий костюм, причем пиджак сидел очень хорошо, как на члене Политбюро, а вот брюки чуть провисали, видно, были сшиты на человека раза в полтора толще Карповича.

      – Да знаешь, выдали… все-таки Кремль… У нас электрик на час приедет, чтоб на столб залезть, починить провод – и то на этот час костюм выдадут! Здесь же много иностранцев бывает, члены ЦК…

      Банов слушал и кивал. Конечно, было бы наверняка странно увидеть в Кремле обычно одетого невзрачного дворника с метлой!

      – У меня и портфель есть кожаный! – добавил Карпович.

      – А портфель зачем?

      – Для рукописного мусора. Ну ладно, пошли!

      И они, пройдя мимо постового милиционера, который приветливо им улыбнулся, вошли в кремлевские ворота.

      – Ты только делай вид, что ты здесь работаешь! – попросил Карпович.

      – А как это?

      – Смотри себе под ноги, не разглядывай ничего… и улыбайся!

      Банов кивнул и начал улыбаться себе под ноги.

      Минуты четыре они шли по узкой бетонированной дорожке под стеной в сторону реки. Потом свернули к низенькому строению, спрятанному за голубыми елочками. Зашли в открытые двери.

      Внутри пахло сыростью. Лампочка не горела.

      – Подожди здесь! – попросил Карпович и скрылся в сырой темноте.

      Минут пять его не было.

      У Банова неприятно запершило в горле. Он чихнул и тут же услышал, как эхо, подхватившее звук, понесло его куда-то далеко-далеко. Стало страшно.

      Минуты через две все стихло. Потом послышались шаги.

      – Порядок! – произнес остановившийся возле Банова Карпович. – Как раз сейчас земляк заступает, так что можем медленно двигаться.

      Карпович шагал в темноте твердо, словно знал каждый сантиметр этой странной подземной дорожки.

      – А здесь можно свет включить? – поинтересовался Банов.

      – Можно. Я обычно включаю, но… вдруг кто-то навстречу идет – тебя увидит, тогда нам несдобровать. Осторожно, сейчас ступеньки будут!

      Банов остановился, перевел дух и сделал осторожный шажок вперед. Нашел первую ступеньку и начал спускаться. Карпович был уже где-то внизу.

      Рядом вдруг раздался грохот, и земля под ногами Банова задрожала. Он присел от неожиданности и дотронулся ладонями до мокрого бетона ступенек.

      – Карпович! – позвал он сдавленным голосом.

      – Что? – донеслось из темноты.

      – Что это за грохот?

      – Подземный поезд испытывают! Метро называется. Скоро можно будет под всей Москвой ездить.

      Сново стало тихо.

      Под ногами у Банова хлюпнула вода.

      – Уже близко! – сказал Карпович. – Сейчас почтовый лифт будет, на нем спустимся!

      Из темноты проклюнулись четыре красные лампочки, и на их тускловатом