Судьба попугая. Андрей Курков

отпустило Банова.

      – Нормально, – сказал земляк, опустив трубку на аппарат и защелкнув дверцу телефонной ниши. – Волчанов взял одно письмо! Сволочь! – последнее слово земляк прошептал, видимо, для себя. – Хоть бы в описи отметил! Берите мешки и шагайте!

      Банов не знал, где взять мешки. Он посмотрел по сторонам, но ничего не увидел, однако Карпович уже открывал встроенный в стену шкаф и вытащил оттуда два полотняных мешка.

      В один положили посылки, в другой – письма.

      – Пошли! – сказал Карпович и, забросив мешок с посылками на плечо, направился к левой двери.

      За дверью начинался длинный, хорошо освещенный коридор.

      Они прошли мимо двух или трех дверей, свернули налево, опустились вниз по ступенькам.

      Впереди снова были двери.

      – Сейчас зайдем, – прошептал Карпович. – Кивнешь постовому, говорить буду я.

      За дверью стоял человек лет тридцати пяти, уже седой, худощавый, в военной форме, но без петлиц.

      Он настороженно глянул на двоих вошедших.

      – Почта! – сказал Карпович и чуть повернулся, чтобы виден был мешок с посылками.

      Постовой сделал шаг к Карповичу, потрогал рукой мешок – пощупал посылки. Потом шагнул к Банову.

      – Там письма, – произнес Карпович, глядя в спину постовому военному.

      Военный кивнул.

      – Давай! – позвал Карпович Банова, и они подошли к другим дверям, за которыми светило солнце.

      Банов ошарашенно посмотрел вверх на небо, на солнце. Потом обернулся на здание, из которого они только что вышли, – обычный двухэтажный домик, стены покрашены в мирный зеленый цвет.

      – Не удивляйся! – прошипел Карпович, искоса наблюдая за своим старым боевым товарищем. – На нас смотрят!

      Банов взял себя в руки, но все-таки покосился по сторонам, стараясь увидеть, кто на них смотрит. Но никого не увидел.

      – Пошли! – прошептал Карпович, и они ступили на тропинку, обычную луговую тропинку, хорошо протоптанную, извилистую, напоминающую что-то из детства.

      Палило солнце, на лугу среди зелени желтели пятна одуванчиков. Впереди показалась березовая роща.

      – Это что, все под землей? – прошептал Банов шедшему впереди Карповичу.

      – Под Кремлем! – тоже шепотом ответил он.

      За березовой рощей показалась старая дубрава, чуть дальше росли молодые ели.

      Под ближним к тропинке дубом Банов заметил большущий белый гриб. Захотелось подойти, срезать, но директор школы быстро подавил свои желания. Он с интересом смотрел вперед.

      Тропинка вывела к узенькой речушке, через которую был переброшен деревянный мостик. Дальше начинались заросли орешника.

      Хоть и нельзя было назвать мешок с письмами тяжелым, но руки у Банова уже онемели.

      – Далеко еще? – спросил он шепотом.

      Карпович молча мотнул головой, мол, нет, недалеко.

      Проходя через орешник, Банов заметил неподвижно стоящих в кустарнике двух военных постовых.

      Впереди показались невысокие холмы.

      – Почти пришли! –