Дети на дороге. Иван Калашников

с предохранителя)… Держи…

      Девочка послушно взяла пистолет обратно.

      – Давай, – сказал Леша и поспорил сам с собой, что она не выстрелит.

      Грохот прозвучал на всю контору – и дальше – но в коридор выскочил, почему-то, один Боря.

      – Святая корова, – прошипел Лёша сквозь зубы. Опустив взгляд, он увидел крошечное отверстие с опаленными краями в своём свитере. «Я носитель пуль, – подумал Лёша, – пуленоситель…» Ему казалось, что он слышит запах горелой шерсти. С трудом отдавая себе отчет в своих действиях, он отнял у девочки оружие, сунул его за пояс джинсов и съехал по перилам площадкой ниже – как раз в руки Бори.

      – Вызови «скорую», – сказал ему Леша.

      Всё было так, как он привык описывать в своих выстраданных опусах. Даже головокружение было, и кровь текла по спине, и болело нестерпимо в том месте, куда вогнала пулю отверженная любовница.

      – Лёша, я не хотела!

      – Конец цитаты, – прошептал он…

      Санитар ему не поверил, когда услышал, что Леша стрелял сам в себя. Уже на носилках Лёша задрал край свитера, показал пистолет – санитар кивнул. Поверил.

      – Это кто? – кивнул он на заплаканную Свету. Машина «неотложки» для Лёши казалась бесконечно длинной, испуганные большие глаза находились далеко-далеко от него – вместе с тем, совсем рядом.

      – Дочь, – сказал Леша и сделал вид, что потерял сознание…

      Медсестра раз двести, наверное, повторила: «Я должна поставить в известность милицию!» Когда сказала в двести первый, Лёша догадался, что она ждала деликатного предложения принять условную сумму за молчание. Не дождалась. Толку от Светки было мало, сидела у окна, шмыгая носом. Пришёл какой-то местный аналог Соколова, скучный и вялый. «Приводы в милицию были? – Были – Причина? – Развращение – Кого? – Не ваше дело – Пистолет откуда у вас?…»

      – Света, где я взял пистолет? – спросил Лёша, повернув голову к подоконнику с одинокорастущим цветком. Впрочем, теперь к нему прибавился цветок с названием «Любимый читатель»,

      – У отца, в ящике лежал, – настороженно отозвалась девочка.

      – Значит, запишите так: муж сестры бывшей жены, – распорядился Леша.

      Мент посмотрел на него, как на идиота, но всё записал…

      Покладистость следователя таила в себе первые признаки Города. «Липовые визитки, – думал Леша, – удерживая ладошку Светы в своей руке, – псевдонимы в газетах, которые никакие не псевдонимы, а имена персонажей… пулевое ранение… Неужели всё?.. Может Светка что-то знает?..» Как по заявке выскочила сложная цитата из подаренной книжки про подростков; что-то о повышенном восприятии… возраст, располагающий к повышенной чувствительности и восприятию…

      Если Светлана что-то и знала, то, скорее, не знала, интуитивно чувствовала, считала всё это само собой разумеющимся, обычным и естественным: сидела на стуле, болтая ногами, как всегда напевала под нос какую-то радиотему.

      – Свет…

      – Я не хотела, – немедленно завелась она.

      – Я знаю. Посмотри – телефон далеко?

      – Какой телефон? – удивилась