Возраст зрелости. Жан-Поль Сартр

никогда не спит. Входишь через двор, видишь свет под дверью – значит, бабка там.

      – Ладно, – сказал Матье, – я пойду туда сам.

      Марсель недоуменно посмотрела на него.

      – С ума сошел? Она тебя выгонит, она примет тебя за легавого.

      – Я все равно пойду, – упрямо повторил Матье.

      – Но зачем? Что ты ей скажешь?

      – Я хочу убедиться своими глазами, я должен посмотреть, что там такое. Если мне не понравится, ты туда не пойдешь. Я не хочу, чтобы тебя искромсала какая-то полоумная старуха. Скажу, что пришел от Андре, что у меня есть подруга, у которой неприятности, но сейчас у нее грипп, или что-нибудь в этом роде.

      – А потом? Куда я пойду, если там не получится?

      – У нас есть день-другой, чтоб обернуться. Завтра схожу к Саре, она наверняка кого-то знает. Помнишь, она сначала не хотела иметь детей?

      Марсель, казалось, немного расслабилась, она погладила его по затылку.

      – Как ты мил, мой мальчик, я не очень хорошо понимаю твои замыслы, вижу только, что ты хочешь что-нибудь для меня сделать; ты, наверное, готов прооперироваться вместо меня?

      Она обвила его шею красивыми руками и добавила тоном дурашливого смирения:

      – Если ты обратишься к Саре, она точно пошлет тебя к какому-нибудь еврею.

      Матье обнял ее, она обмякла.

      – Миленький мой, миленький…

      – Сними рубашку.

      Марсель повиновалась, он опрокинул ее на кровать и стал ласкать ее грудь. Он любил ее крупные припухшие соски. Марсель вздыхала, закрыв глаза, покорная, предощущающая. Веки ее были зажмурены. Матье подумал: «Она беременна». И снова сел. В его голове еще звучала какая-то будоражащая мелодия.

      – Послушай, Марсель, сегодня ничего не получится. Мы оба слишком взволнованы. Прости.

      Марсель что-то сонно пробурчала, потом резко поднялась и запустила обе руки в волосы.

      – Как хочешь, – холодно сказала она.

      И более любезно добавила:

      – Конечно, ты прав, мы сегодня слишком нервничаем. Я ждала твоих ласк, но боялась, что у тебя ничего не получится.

      – Увы! – вздохнул Матье. – Так оно и вышло, и нам больше нечего бояться.

      – Знаю, но я этого не хотела. Не знаю уж, как сказать, но ты всегда внушал мне какой-то страшок.

      Матье встал.

      – Баста. Так я пойду к этой старухе?

      – Да. И завтра позвонишь мне.

      – А я не смогу тебя завтра увидеть? Так было бы проще.

      – Нет, только не завтра вечером. Если хочешь, послезавтра.

      Матье надел рубашку и брюки. Поцеловал Марсель в глаза.

      – Ты на меня не сердишься?

      – Ты ни при чем. Это случилось единственный раз за семь лет, тебе не в чем себя упрекнуть. А я-то тебе не противна?

      – Ты с ума сошла.

      – Знаешь, я сама себе немного противна, мне сейчас кажется, что я всего лишь огромное вместилище еды.

      – Милая малышка, – нежно сказал Матье. – Бедная моя малышка. Не пройдет и недели, как все уладится, я тебе обещаю.

      Он бесшумно открыл дверь