Вишни на березе. Игорь Анатольевич Артеменко

он два логично связанных между собой умозаключения и еще раз затянулся из трубки.

      Соло для подполковника

      Подполковник юстиции Степанов, несмотря на довольно высокое звание, застрял в должности следователя по особо важным делам на семь лет, за что страдал в несчастье.

      «Вон, Витька, в школе милиции как учился, а сейчас где? В главке, и полковника получил, и генеральские звезды его уже ждут, а здесь, с этими жмуриками, скоро окончательно свихнёшься. А люди какие пошли, мочат друг друга почем зря, а я тут с ними забавляйся», – корил себя убежденный идеалист Степанов, причитая, как ему не повезло на службе.

      В управе служили разные люди: и идеалисты и не идеалисты. Кадровые служащие, различные бухгалтеры или тыловики, аттестованные и не аттестованные; находились среди них и карьеристы. И хотя карьеристом Степанов себя не считал, но о продвижении по службе все-таки подумывал.

      Надо сказать, старший следователь Степанов представлял собой важнейшее звено Управления, так как в его руках было сосредоточено такое количество уголовных дел, материалов проверок, протоколов и рапортов, что он внушал уважение не только у сослуживцев, но и своего руководства.

      Будучи человеком холостым и не обременённым семейными заботами (если, конечно, не считать пса по кличке Бакс грозной бойцовской породы, который верно и преданно, не покушаясь при этом на должность и звание своего хозяина, служил ему уже пятый год), Степанов с показным удовольствием брался за самые запутанные дела, умудряясь доводить их до суда, за что и снискал себе славу и почет незаменимого следователя. Последнее время, правда, от обилия сыпавшихся на него уголовных дел, он забывал имена, путал дела, терял нити обвинения, но, несмотря на крайнюю усталость, продолжал усердно трудиться.

      В кабинете следователя царила рабочая обстановка – на столах лежали сшитые белыми нитками папки с документами, на полу и подоконнике –топор, молоток, несколько ножей и серп. Судя по набору предметов, традиционно присутствующих в семейном обиходе, в «ход» шло буквально все. Авторскую коллекцию дополняли вилы, которые Реутов разглядел не сразу – они стояли за сейфом.

      – Ими мужик жену заколол, – поймав взгляд Семена, сказал следователь по особо важным делам Степанов.

      – Ясно, – коротко ответил адвокат, пристально посмотрев на собеседника. Этот человек, явно за сорок, был чуть ниже среднего роста, широкоплеч, но с брюшком, лысоват, с небольшими торчащими в стороны усиками на скуластом, выражавшем надменность лице.

      Следователь взял вилы:

      – Вот так, – он ткнул ими в сторону сейфа, – воткнул прямо в грудь… – несложно было догадаться, что он был сильно увлечен расследованием этой печальной истории.

      – Я понял, – остановил его Реутов.

      – Я следователь по особо важным делам, – гордо представился ему он, – Степанов моя фамилия, – добавил он после секундной паузы и поставил вилы на прежнее место.

      – Семен Варфоломеевич Реутов, адвокат, – Семен протянул руку, рукопожатие