Свидетели эпохи. Эмма Гордон-Холл

кое-что, – завел разговор Зотов ближе к полудню. – Тебе поручили наведаться к бабке одной, ветеранше, чтобы ты о ней статью написала, это правда?

      – Да, – Ольга снова закатила глаза и отмахнулась. – Эти тупицы надеются, что после общения с ней я внезапно проникнусь нашим историческим прошлым и буду более уважительна к «людям старшего поколения»… А ты откуда знаешь?

      – Пацаны рассказали… А ты когда к ней собираешься?

      – Да, не знаю, завтра, наверное, пойду.

      – Она в нашем доме живет, кстати, бабка эта.

      – Да, и что? Она такой прямо «божий одуван»?

      – Да, не… Та еще стерва. Ей на 90-летие глава округа выделил 300 тысяч, причем наличными.

      Ольга старательно округлила глаза.

      – На хрена? Что она с этими деньгами будет делать? Или это ей на похороны?

      Зотов заметно оживился.

      – Вот и я про то же! На кой черт ей деньги такие? Подарили бы ей там вставную челюсть или клюку…

      – Вот не понимаю я, чего все носятся с этими ветеранами. Вечно на 9 мая приходят и занудствуют. Последний раз какой-то приходил, помнишь? Тягомотину развел про эту войну, за страну, за советскую власть, все дела…

      – Да, помню… а ты ему такая, мол… «Сколько можно эту войну свою мусолить, уже другое все, и страны вашей нет, и Сталина вашего нет, и вообще, так вам и надо, совки позорные!»…

      – А что?

      – Да я согласен. Эта бабка теперь с трехстами тысячами. Она все равно одной ногой в могиле, лучше бы мне отдали, я их интереснее потрачу.

      Оба посмеялись, Ольга одобрительно кивнула. Он купил ей мороженое, покатал на чертовом колесе, рассказал о своей жизни, про своих соседей, с которыми он живет в одной квартире. Они прогуливались в обнимку, и она чувствовала его сильные руки, ту безопасность и уверенность, которая исходила от него. Никогда еще ей не было так хорошо, и она вдруг поняла, что выросла.

      Гуляя по парку, они сделали круг и снова оказались на площади с башней. К их удивлению, народу значительно прибавилось. Среди них были и те, кто пришел с плакатами. Они продолжали активно прибывать и собирались у подножия башни.

      – Видимо, снова будут требовать на металлолом разобрать, – предположил Зотов, обращаясь к одному из остановившихся прохожих.

      – Да не… Тем все уже разрешили… Вроде «железку» к 16-му году уже обещали убрать, а эти… черт их знает? – отозвался прохожий.

      Зотов потянул Ольгу за руку. Ольга одним глазом разглядела красные эмблемы на плакатах, но так и не поняла, за что выступают эти активисты. Ей было совершенно все равно. Зачем думать о чем-то, кроме того, кто с ней рядом.

      Утро наступило раньше обычного, когда управляющий разбудил Артура по велению отца.

      – Его светлость, барон просит вас к завтраку, Артур Францевич.

      Управляющим особняком на Фонтанке был Николай Максимович Гольц. Его аккуратный тон последнее