Письма с Первой мировой (1914–1917). Фридрих Краузе

еще книгу Лихтенберже «Современная Германия»[167]. А затем хотел я тебя еще попросить

      купить для моих коллег три алюминиевых складных стаканчика. Помнишь, мы с тобой покупали у Мейера на Кузнецком[168] за 60 коп.? Им очень понравился мой стаканчик, и они спорят из-за него.

      Сегодня я первый раз вышел гулять (после болезни. – Сост.). Пошел к госпиталю, обошлось совсем хорошо. Чудесная погода: солнце, мороз, белый блестящий снег в поле так и скрипит, – хорошо! Посмотрел я госпиталь. Он сейчас устроен вполне прилично: сделаны шкафы для инструментов, для перевязочных материалов, для аптеки, всё выкрашено, чисто, тепло, поставлены умывальники, часы, – в общем, работать можно. Только бы вместо П. П. поставить Зайцева – всё было бы хорошо! И больных новых всё нет, говорят, около двух недель нам новых не подложат.

      Ну, прощай, моя милая, не унывай, будь умницей, всякому горю бывает конец.

      Твой неизменяющийся,

      всё тот же Ежка.

      <…>

      28.

      Волочиск, 12-го ноября 1914

      Ну, вот видишь, Шурочка, я не ошибся. Твое сегодняшнее письмо (от 8/XI) написано уже совсем другим тоном, хотя ты и говоришь: «Найти бы только веру в себя», но уже чувствуется, что эта вера скоро будет найдена, выздоровление не за горами! В награду сообщаю тебе приятную новость: наклевывается возможность для меня приехать в Москву! Пока я еще ничего не могу сказать уверенно, но первые шаги сделаны, и результат пока ободряющий.

      За столом зашла речь о том, что здесь хотят устроить нечто вроде общественного собрания, будет буфет, карты, предполагается елка. Я по этому поводу вызвался поехать за елочными украшениями и сластями. П. П. охотно согласился, говорит, что можно будет устроить командировку в Киев. Я на это возразил (ты видишь, я по этому случаю даже начал разговаривать с П. П.), что в Киеве того не достанешь, что можно достать в Москве, что лучше взять курс прямо на Москву.

      Сначала он отнекивался, говорил, что дальше Киева не имеет права отпускать, но когда Левитский ему предложил после меня отправить его в Тамбов, будто бы за лошадьми (нам на днях выдадут «лошадиные»), и стал расписывать, что всё равно работы в госпитале сейчас нет, то он через некоторое время стал уже серьезно говорить о тех поручениях, которые он мне даст выполнить в Москве. Я, конечно, вызывался достать ему всё, что он только пожелает. Окончательно мы не уговорились еще, этого требует дипломатия, но наши надежды весьма сильно возросли, как ты можешь себе представить. Надо теперь придумать приличный предлог и вообще выяснить подробности.

      Так хотелось бы хоть недельку побывать в Москве. Я даже думаю, если удастся, денечка на два махнуть в Ригу. Но это только тогда, если мне дадут пробыть в Москве minimum неделю. Ведь иначе совестно будет не заглянуть к своим.

      Прошу тебя, Шурочка, только не ликовать слишком рано, ведь, может быть, это только мираж, – горче будет разочарование! Так что, Шурочка, ты пока смотри на это только как на возможность и не строй слишком радужных и поспешных

167

А. Современная Германия. СПб., 1914; То же. М., 1914.

168

На Кузнецком мосту в д. 22–24 находился ботанический магазин К. А. Мейера и магазин О. И. Гумберта, торговавший металлическими товарами из Англии.