Чудо. Р. Дж. Паласио

этой осени она будет учиться в Старшей школе Фолкнера.

      – Вот это да! В школу Фолкнера непросто попасть. Она у вас молодец!

      – Спасибо, – кивнула мама. – Правда, каждый день ей придется совершать целое путешествие. Сначала на метро до 86-й улицы, а потом на автобусе до Ист-Сайда – все вместе не меньше часа, хотя на машине каких-то пятнадцать минут.

      – Но это того стоит. Несколько наших выпускников поступили в школу Фолкнера и очень довольны.

      Я дернул маму за карман.

      – Мам, мы опаздываем.

      И мы стремительно распрощались. Наверное, мистер Попкинс удивился нашему внезапному бегству. Я подумал, вдруг он будет винить в этом Джека и Шарлотту, хотя по-настоящему меня расстроил только Джулиан. Поэтому, перед тем как уйти, я сказал мистеру Попкинсу:

      – Они и правда хорошие ребята.

      – Жду не дождусь, когда ты придешь к нам учиться. – И мистер Попкинс похлопал меня по спине.

      – Пока, – сказал я Джеку, Шарлотте и Джулиану, но не посмотрел на них – я вообще не отрывал взгляда от пола, пока мы не оказались на улице.

      Дома

      Мы отошли от школы на полквартала, не меньше, и только тогда мама решилась:

      – Ну и как? Тебе понравилось?

      – Мам, не сейчас. Дома, – ответил я.

      Как только мы вошли в дом, я рванул в свою комнату и бросился на кровать. Мама, кажется, не понимала, что со мной. И я тоже не понимал. Мне было очень грустно и в то же время чуть-чуть радостно – опять это чувство, когда сразу и плачешь, и смеешься.

      Дейзи притрусила ко мне в комнату и принялась лизать мне лицо. А я говорил ей папиным голосом:

      – Кто хорошая псина? Кто хорошая псина?

      – Все в порядке, милый? – спросила мама. Ей хотелось сесть рядом со мной, но Дейзи растянулась поперек кровати.

      – Извини, Дейзи. – Мама ее подвинула. – Тебя не обижали, Ави?

      – Да нет. – Я солгал, но только наполовину. – Дети как дети.

      – Но как они тебя приняли? Хорошо? Мистер Попкинс уж так их расхваливал – объяснял мне, какие они расчудесные.

      – Угу. – Я продолжал смотреть на Дейзи, целовал ее в нос и почесывал за ухом, пока она не отбрыкнула меня задней лапой.

      – Кажется, Джулиан из них самый симпатичный, – сказала мама.

      – Ну уж нет, он как раз самый несимпатичный. Зато мне понравился Джек. Вот он хороший. Я подумал, что у него двойное имя, Джек-Тот, а на самом деле он просто Джек.

      – Погоди, может, я их перепутала. Кто из них такой темненький, с челкой?

      – Джулиан.

      – И он вел себя не лучшим образом?

      – Ага, не лучшим.

      – Ну надо же! – Она на миг задумалась. – Значит, он из тех, кто со взрослыми ведет себя по-одному, а с детьми по-другому?

      – Похоже на то.

      – Терпеть таких не могу.

      – Знаешь, что он меня спрашивал? «Эй, Август, что у тебя с лицом?» – Я не сводил взгляда с Дейзи. – И еще: «Ты на пожаре обгорел или как?»

      Мама ничего не ответила. Я поднял на нее глаза – она застыла, совершенно ошеломленная.

      – Но он не издевался. Просто спрашивал.

      Мама