Хуторяне, год 2416. Эпизоды 1-14. Сергей Дмитриевич Чефранов

Моревна вышла.

      Иван подошел к скамье с Батей, встал позади Василисы, нахмурился.

      – Плохо, – сказал Иван и повернулся к гостям.

      Хоть и не сын он был Трофим Трофимычу, но что-то узнаваемое было в этом "плохо".

      – Кстати, – спросил Иван, посветлев лицом, – чья это машина в низинке. По самые фары уже провалилась.

      – Как по самые фары? Пойду, взгляну, – Петька -Длинный поднялся из-за стола, кинув голодный взгляд на хлеб, сало и на графинчик, и вышел за снова пронзительно заскрипевшую дверь.

      Доктор подошел к Ивану.

      – Не хочу пугать, но и обнадеживать тоже не в моих правилах. Последствия могут быть самые печальные. Там, – доктор кивнул на телевизор с замершим с открытым ртом диктором, – очень высокое напряжение.

      Доктор в нескольких словах сообщил Ивану все, что произошло до его прихода. Они вдвоем подсели к столу, плеснули из графинчика.

      – За здоровье!

      – За здоровье!

      Оба выпили и посмотрели на лавку с Батей, на неподвижную спину Василисы.

      Старичок Прохор пересел со своей лавки на стул за столом, к ним поближе. Стал терпеливо ждать следующего тоста.

      Бесшумно раскрылась дверь и из темноты вошла Марья Моревна. В руках, как ребенка, несла бережно завернутую в мокрое полотенце щуку.

      – Помогите, что ли! Василиса, подвинься!

      Марья Моревна поднесла щуку к самому уху Бати. Щука раскрыла зубастую пасть, прошептала что-то. Потом подняла голову, обратилась к Марье Моревне.

      – Ну, все, что могла, сказала. Теперича, если не встанет, точно помрет. Неси обратно!

      – Ерунда все это, заговоры, волшебство из сказок, – сказал доктор, протягивая руку к графинчику.

      – Ну, еще раз за здоровье!

      – Ох! – раздалось в горнице и все разом повернули головы к лавке с Батей.

      Батя сидел на лавке, ерошил скомканные волосы и с неудовольствием посматривал по сторонам. Василиса сидела перед ним на пятой, то есть мягкой точке, упершись руками в пол позади себя.

      – Это я-то не встану? Я не поднимусь!

      Батя встал, отбросил тулуп в сторону и твердо шагнул к столу. Сел на стул с высокой спинкой.

      – Что я, ирод какой-то. Дочка сына носит, а я лежать-помирать! Нет уж, дождусь внука!

      – Правда! Трофим Трофимыч, – так щука сказала? – Иван подпрыгнул на стуле.

      – Ну, это не новость, – проговорил доктор, – я Василисе Трофимовне об этом еще две недели назад сказал.

      – А ты молчала, – Иван укоризненно посмотрел на Василису.

      Василиса зарделась и присела поближе к Бате.

      – А что щука еще сказала? В первый раз, передала через Марью Моревну.

      – Да что сказала? Лежи, сказала, пока дождь не начнется. А то от этого Петьки-длинного не откупишься. А где я молоко голубое по циркуляру возьму, не с неба же? А так он до утра проторчит, в контору опоздает. Прошлогоднее разрешение не вычеркнет. Так и будем жить. До нового циркуляра.

      – А если он по сети передаст? – спросил Иван, пережевывая сало вместе с корочкой.

      – Не