28 июля. Альвера Албул

надеясь, что юноша не начнёт разговора, но он заговорил.

      – Мне мелодия Вашего сочинения очень понравилась.

      – Спасибо, – ответила девушка.

      – Вы из-за чего-то явно обижены на меня, – мистер Фергюсон говорил тихо.

      – Нет, я не обижена, я испугана некоторыми Вашими словами.

      – Какими же?

      – Вы говорили о войне, Эдвард.

      – Простите, если напугал Вас. Я хотел предостеречь Вас, но не пугать.

      – Я сочла это очень злой шуткой, – ответила Роуз, – разве можно шутить о таких ужасных вещах?

      – Потому я и не шутил. Роузмари, я говорил правду. Как видно, друзья мои, в большей части, военные. А они лучше нас знают, когда ждать войны.

      Девушка промолчала, продолжая вышивать. Теперь она была испугана ещё сильнее.

      – Как война? – спросила Роуз. – Мир растёт, развивается. Посмотрите, электричество проводят, по городу ходят автомобили. И разом все рухнет в войне?

      Эдвард смотрел на девушку с болью в глазах.

      – Да, – тихо ответил он.

      – Строят Титаник, самый большой корабль, началось новое столетие, и будет война?

      Он молча кивнул.

      – Какие прекрасные новости, – хмыкнула Роуз, и Эдвард улыбнулся.

      Воздух стал легче, и они разболтались о чём-то постороннем. Никто им не мешал, даже когда Роузмари неприлично громко рассмеялась.

      В этот день Стрикленд в гости не пришли, хотя Роуз считала, что после возмущений Эдварда о влюбленности в другую, ему будут навязывать общение с невестой.

      Через пару дней на имя Роузмари Фёрт пришло письмо от Лешека Домбровского. По огромному везению, почту получил мистер Фёрт, а задавать дочери лишних вопросов он не стал.

      Роуз ушла к себе, вскрыла письмо и прочла. По тексту было ясно, что кавалерист был полностью очарован девушкой, но ничего ответного она не испытывала.

      Писать ли ответ, Роуз не знала, так как начинать личную переписку с мужчиной, с которым она познакомилась совершенно недавно, а после этого была за это наказана, она считала недопустимым. Она отложила письмо, не зная у кого просить совета. Сначала она решила спросить Эдварда, стоит ли доверять Лешеку, и, если он подтвердит, получить разрешения у отца.

      Спустившись вниз, Роузмари застала юношу внизу в гостиной уже в привычной позе с книгой в руках.

      – Добрый день, Эдвард, – заговорила Роуз, – я прошу прощения за беспокойство, но я хотела бы кое-что узнать.

      – Добрый, Роузмари, – ответил юноша, поднимая взгляд на пришедшую, – что же Вы хотели узнать?

      – Мне пришло письмо от одного из Ваших друзей, от Лешека Домбровского. Я хотела бы узнать, он человек заслуживающий доверия? – спросила Роуз, слегка наклонившись к юноше.

      – От переписки вреда Вам не будет, Роуз, если Вы хотели знать именно это.

      – Спасибо, Эдвард.

      После этого девушка последовала к отцу. Тот сначала свёл брови, потом что-то сказал о том, что мама была бы недовольна, а миссис Фергюсон была бы так горько разочарована тем, что Роуз легко