Нефертити. Мишель Моран

же разобьется! – вскричал Панахеси.

      Разумеется, на самом деле его волновало вовсе не это, он был раздосадован тем, что его дочь оказалась недостаточно умна или сообразительна, чтобы предложить на эту роль себя. А теперь на арене будет властвовать Нефертити. Даже наш отец не подумал об этом, хотя, в сущности, это было очевидно. Безупречный ход. Если Нефертити сумела запустить коготки в личную спальню Аменхотепа, в его политику, а теперь и в его любимое развлечение, то что тогда их сможет разлучить?

      – Но, ваше величество… – протянул Панахеси.

      Аменхотеп обернулся, и взор его был мрачен:

      – Ни слова более, визирь! Моя царица желает прокатиться верхом, и я научу ее.

      Сидя на деревянных скамьях, ярусом расположившихся под полотняным навесом, мы смотрели, как они двинулись по кругу, и Кия прошипела, обращаясь ко мне:

      – Что она себе позволяет?

      Я перевела взгляд на смеющуюся и сияющую сестру, длинные черные волосы которой развевались у нее за спиной и переливались на солнце. Аменхотеп смеялся вместе с нею, и я с удовольствием съязвила:

      – Она очаровывает фараона. Что еще ей остается теперь, когда любимого ее наставника больше нет под боком?

***

      – Отлично придумано, – заметил мой отец.

      Нефертити самодовольно развалилась в кресле, ожидая, пока Мерит закончит вплетать бусины ей в парик. В ее покои доставили пару алых перчаток для верховой езды – подарок Аменхотепа. Она сказала:

      – Это было весело.

      – Но одного раза довольно, – предостерег ее отец.

      – Почему? Мне понравилось. Почему мне нельзя научиться хорошо ездить верхом?

      – Потому что это опасно! – воскликнула я. – Неужели тебе не страшно?

      – А чего здесь бояться?

      – Лошадей. Или того, что колесница может опрокинуться. Вспомни, что случилось с наследным принцем Тутмосом.

      Отец с Нефертити переглянулись. Ипу и Мерит отвели глаза.

      – Тутмос был ранен на войне, – небрежно отмахнулась от моих слов Нефертити. – А сейчас – не война. – Мерит затянула последние бусины на парике Нефертити, и, когда моя сестра встала, они негромко звякнули.

      Мой отец тоже поднялся.

      – Я буду в пер-меджате, нужно подготовить письма иноземным посланцам. Они должны знать, где искать твоего супруга, чтобы направлять ему свои прошения.

      Он обвел взглядом комнату, в которой после вчерашних новостей ничего не изменилось.

      – Мы отбываем через пять дней, – негромко напомнил он, – и вам обеим полагается наблюдать за сборами.

      После того как отец ушел, Нефертити протянула мне руку. Очевидно, иноземные посланцы ее ничуть не заботили.

      – Идем.

      Я недовольно нахмурилась:

      – Ты слышала, что сказал отец? Что мы должны укладывать вещи.

      – Не сейчас.

      Она взяла меня за руку и потянула за собой.

      – Постой! Куда мы идем? – запротестовала я.

      – В твое любимое местечко.

      – Но почему именно в сад?

      – Потому что там мы должны встретиться