Вельяминовы. За горизонт. Книга вторая. Том четвертый. Нелли Шульман

кивнул:

      – Я у него учился юношей, – он усмехнулся, – почти семьдесят лет назад…

      Марта спокойно спросила:

      – Он не упоминал о женщине, Хане Горовиц, жившей в Польше, в прошлом веке, – сизый дым вырвался в окно. Рав помолчал:

      – Нет, госпожа Горовиц, не упоминал. О таком говорить запрещено. Всего хорошего, счастливой вам субботы…

      – И вам тоже, – Марта вышла в коридор.

      Сде-Бокер

      Загорелые, сухие руки осторожно касались разложенных на полке наконечников копий и обсидиановых ножей:

      – Вещи нашли неподалеку, – сказал Старик, – на севере и в центре давно все изрыли, но Негев никто не исследовал, если не считать пещер у Мертвого Моря, – он махнул на север, – а здесь, если верить легендам, располагались копи царя Соломона…

      За окном маленькой комнатки шелестели пальмы. На пустыню спускался жаркий багровый закат. Бен-Гурион указал на табличку над полкой: «Музей Негева»:

      – Возьмем и откроем такой, – добавил он, – и университет откроем в Беер-Шеве, с кафедрой археологии, – он подмигнул Фриде, – станешь профессором, как твой отец, благословенной памяти, возглавишь кафедру, – девушка шмыгнула носом:

      – Но теперь все знают, господин Бен-Гурион, что папа был мне вовсе не… – ее щеки заполыхали.

      Бывший премьер-министр хмыкнул:

      – Я, дорогая моя, успел поучить Талмуд. Мудрецы говорят, что берущие сироту в дом удостаиваются доли в мире грядущем… – он помолчал, – твои родители были истинными праведниками… – сильные, не старческие пальцы коснулась ее руки:

      – Что касается остального, – он коротко улыбнулся, – то Каракаль права. Сегодняшняя газета оказалась в мусорном ведре, где, честно говоря, и место таким… – он пощелкал пальцами, – материалам…

      За легкими занавесками беленого домика Бен-Гурионов двигались тени:

      – Взрослые совещаются с Иосифом, – Фрида вздохнула, – а Шмуэль с Моше готовят ужин…

      В Сде-Бокер она ехала на отдельной машине, вместе с братьями. Пыхнув дымом в раскрытое окно, Иосиф недовольно сказал:

      – Не придумывай чушь. Ты наша сестра и так будет всегда… – Моше держал ее за руку, – в Польше мы со Шмуэлем кормили тебя сахаром, хотя нам полагался только один кусочек на двоих… – епископ Кардозо ухмыльнулся:

      – Тогда тебе и года не исполнилось. Мама бы нас не похвалила, но тебе нравился сахар… – Моше подсунул ей чистый носовой платок. Фрида вытерла распухший от слез нос:

      – Получается, что у меня есть и младший брат… – о Исааке ей рассказала тетя Марта:

      – Бергеры праведники, – заметила женщина, – они пока не знают, кто отец мальчика, но, когда узнают, не обратят на такое внимания. Я уверена, что Исаак вырастет достойным человеком и вы с ним еще встретитесь, милая.

      От Фриды не скрыли и то, что Полина ей сестра.

      – Я думала об этом, дядя Джон, – сказала девушка, – нам всегда говорили, что мы