Номах. Искры большого пожара. Игорь Малышев

посылали воздушные поцелуи (в семье было пять дочерей). Просто так, ни за чем. Такое вот маленькое семейное сумасшествие. Причём во всём остальном они были совершенно заурядные людьми. До скучного заурядные.

      – Это вы к чему? – внимательно глядя на неё большими, опушёнными густыми ресницами, глазами спросил Владимир.

      – А пойдёмте-ка тоже на поезда смотреть.

      – Ну, если вам так хочется…

      Они прошли сквозь пустынное и гулкое здание вокзала и вышли к путям.

      Для военного времени перрон был довольно чист и безлюден.

      – Я люблю железную дорогу, – призналась Вика. – И ещё я соврала вам. Это наша семья ходила каждое воскресенье провожать поезда. Это было нашим семейным сумасшествием.

      – Я отчего-то сразу понял, что вам нравилась привычка ваших соседей. Вы очень тепло о ней говорили.

      – Вы весьма внимательны, Владимир.

      – Вам внушает это опасения?

      – Несомненно, – улыбнулась Вика.

      – Напрасно. Вообще-то я очень рассеян. Я внимателен только к вам и тому, что вы говорите.

      Вика заметила, что ему хочется продолжить разговор на эту тему, но она быстро оборвала его.

      – Что это за модель? – указала она на стоящий неподалёку чёрный, как ворон, паровоз, к которому примыкал состав, окружённый цепью часовых с примкнутыми штыками.

      Владимир обежал глазами контур спящего гиганта.

      – Может быть, серия И. Или К. Честно говоря, я не знаю, – пожал он плечами. – Я плохо разбираюсь в технике. Все эти паровозы, танки, автомобили, для меня просто тёмный лес.

      Вика быстро развернулась к нему, широкая юбка, запаздывая, крутанулась следом.

      – Знаете, чего бы я хотела? Только пообещайте, что выполните!

      Зрачки её расширились, как у морфинистки.

      – Не знаю. Но постараюсь, – неуверенно ответил Ергольский.

      – Я… Всегда… – начала она и запнулась. – Но вы правда исполните?

      – Правда, – улыбаясь, уже увереннее ответил Владимир.

      – Я всегда хотела погудеть в паровозный гудок.

      – Какое странное желание.

      – Это всё отзвуки семейного сумасшествия, – игриво сказала Вика. – Так что? Устроите?

      – В принципе, почему бы и нет. Если машинист мой знакомый, вопрос вполне решаемый.

      – Это было бы замечательно.

      Ергольский подошёл к часовому. Тот чётко, по уставу отдал честь.

      – Погрузку давно закончили?

      – Часа два.

      – Время отправления известно?

      – Никак нет.

      Ергольский поднялся по ступенькам, постучал в дверь кабины машиниста.

      Вика стояла чуть поодаль, крутя в руках зонтик и борясь с накатывающим волнением.

      – Всё получится, – убеждала себя. – Всё получится.

      Пузатый машинист открыл дверь, некоторое время перепирался с поручиком, потом со злостью махнул рукой, словно говоря «делайте, что хотите», и ушёл вглубь кабины.

      Ергольский позвал Вику:

      – Идите сюда!

      Она с трудом, испачкав юбку, протиснулась