Мерзкие дела на Норт-Гансон-стрит. Крэйг С. Залер

свернул на грунтовую дорогу, где покрытие превратилось в бесконечные выбоины. Серебристая машина задребезжала, и через мгновение он обогнул дорожный указатель с надписью «Гансон-стрит». Шины вдавливали гравий в землю и дробили его, но автомобиль продолжал ехать на север.

      – Дерьмовия, – объявил Уильямс.

      Беттингер огляделся по сторонам: пустые тротуары и проезжая часть, черные провалы окон, полностью лишенных стекол. Вандалы даже не стали оставлять свои инициалы на зданиях.

      То, что увидел детектив, подтверждало его теорию.

      – Элейн Джеймс – блондинка, белая, хорошенькая, с высокотехнологичным бюстом и пятнадцатью кусками в сейфе – не станет работать в таком месте. – Он постучал пальцем по окну. – Похититель привез ее сюда.

      – Тогда зачем мы здесь?

      – По той же причине, по какой нужно сделать вскрытие.

      – И по какой же?

      – Ищем крохи – вещи, которые не заметили раньше.

      – Потому что все здесь некомпетентны?

      – Сейчас у нас нет ничего серьезного – всего лишь пригоршня «может быть». Посещение места преступления и проведение вскрытия – стандартные процедуры.

      Роскошная серебристая машина проехала мимо улицы, заблокированной перевернутым пикапом, который был разорван на части, как зебра в саванне.

      Доминик указал на разбитый грузовик.

      – Здесь другие процедуры.

      – Процедуры всюду одинаковы – поэтому они и называются «стандартными».

      Презрительно фыркнув, великан-полицейский махнул рукой.

      Беттингер увидел дом с похожим адресом и сообразил, что место преступления находится на противоположной стороне улицы и немного севернее. Через несколько мгновений серебристая машина подъехала к цепочке заброшенных магазинов и остановилась возле красного рынка, огороженного полицейской лентой, которую разрезали в нескольких местах, превратив в праздничную гирлянду. Уильямс заглушил двигатель, вытащил полуавтоматический пистолет с увеличенной обоймой, и Жюль, посмотрев на него, тоже решил вооружиться.

      Помахивая оружием, полицейские вышли на Гансон-стрит.

      Сильный ветер обжег лицо и глаза Беттингера. Несмотря на то что был полдень, температура, казалось, опустилась градусов на пятнадцать с тех пор, как он в последний раз находился под открытым небом.

      Полицейские оглядели сотни черных окон, зияющих на противоположной стороне улицы, в одном из которых мог скрываться преступник. И ничего вокруг – лишь тени и развалины.

      Детектив и капрал поспешно зашагали к магазину – месту преступления – и, прижавшись плечами к фасаду, осмотрели вход.

      Дверь была приоткрыта.

      Жюль наклонился вперед и заглянул внутрь.

      Там царили тишина и неподвижность.

      Полицейские обменялись кивками и прикрепили фонарики к пистолетам.

      – Полиция! – крикнул Доминик так громко, что у его напарника заложило уши. – Если здесь кто-то есть, немедленно выходите!

      Эхо прокатилось в темноте и стихло.

      Никто не ответил.

      Беттингер показал напарнику