Алфавит грешника. Часть 1. Женщина, тюрьма и воля. Владимир Лузгин

сад.

      Зелья дьявольского полно,

      Не затушишь и не смягчишь,

      Кто не пробовал – всё равно:

      Разгорится сильнее лишь.

      Вот и думаем, как нам быть,

      За здоровьем следя своим,

      И чтоб было чем заплатить,

      Продаёмся и шестерим.

      «Заумь листьев, ветерком гонимых…»

      Заумь листьев, ветерком гонимых,

      Белый стих лебяжьего крыла,

      Как всегда, но прохожу я мимо,

      Сколько бы ни пела, ни звала.

      Я тебе от сердца благодарен,

      Как забыть: полночная свеча,

      Гибкий стан и взгляд манящий карий

      Из-за в белом свитере плеча.

      Навсегда останутся со мною

      Бархат губ и шёлк густых волос,

      Дрожь и боль горячею волною –

      Всё, что испытать нам привелось.

      Но не думай в прошлое вернуться,

      Если получилось так у нас:

      Это ветви бесконечно гнутся –

      Человек ломается на раз.

      Ну, а я, храня о прошлом память,

      Трезв, свободен, весел и здоров,

      На лугу ромашек поздних замять,

      В небе звёзды – сорок сороков.

      Над рекою – старый дом родимый,

      Лодка – два отстроганных весла,

      Заумь листьев, ветерком гонимых,

      Белый стих лебяжьего крыла.

      «Звезда твоя с моей звездою…»

      Звезда твоя с моей звездою

      Сошлись по воле сил мирских,

      Чтоб, где чужие были двое,

      Явилось четверо родных.

      И сколько жизнь людей не мучит,

      Губя сознание и стать,

      Ничто нас в жизни не разлучит,

      И никому меж нас не встать.

      Ну, а когда погаснут звёзды,

      И звук последний отзвенит,

      Земля, как раньше свет и воздух,

      Меня с тобой соединит.

      «Зеркало лжёт, как и все зеркала…»

      Зеркало лжёт, как и все зеркала

      С их амальгамой слепою,

      Если ты та же, какою была

      В миг нашей встречи с тобою.

      В платье горошком, в платке голубом,

      С кожей нежней горностая,

      Стройная, гибкая, ну и при том

      Иконописно простая.

      Локоны ветер взвивает, пьяня,

      Солнце слепит и не слепит,

      Ты, улыбаясь, глядишь на меня,

      Слушая жалостный лепет.

      Разве по силам течению лет,

      Пусть – с непомерною ношей,

      В чём-то ухудшить менталитет

      Девочки этой хорошей.

      Нет, навсегда ты осталась такой:

      Зря ли исходит истомой

      Сердце, лишь тронешь горячей рукой –

      Бархатной и невесомой.

      А отражениям лживых зеркал

      Верить, поверь мне, не надо,

      Если ты та, что я годы искал,

      Пряча тоску под бравадой.

      «Зеро мне выпало, зеро…»

      Зеро мне выпало, зеро,

      Тогда как ставил на себя я:

      В мечтах не ездить на метро,

      Ведя жизнь сказочного бая.

      Тебя до ног озолотив,

      И