Волчий сон. Часть 1. Николай Близнец

кого в болоте найду, заведу так, что точно долго выбираться будут, пока друг дружку не сожрут…

      Растерянная, ошеломленная услышанным и увиденным, Наташа молча побрела за ним и до деревни не сказала ни слова. Отдав в деревне рыбу в первую попавшуюся хату за два рубля, в сумерках они были уже в Зеленке.

      Большой кирпичный дом семьи Николая стоял в переулке, выходящим на луг, в пойму Великого озера, последним на взгорке. Дом недавно построили родители, а старый, теперь уже казавшийся крошечным и серым, автоматически превратился в сарай и баню и был почти незаметен на фоне своего «собрата». На крыше старого дома-сарая, как обычно, находился сеновал, где и оборудовал себе «гнездышко» Николай. Гнездышко представляло из себя байковое одеяло, подушку, дерюгу льняную вместо простыни, деревянный ящик из-под яблок был и столом и буфетом; в железном ящике лежали хлеб, сало, начатая бутылка самогона из прошлогоднего варенья, лук, нож, банка консервов «Килька в томатном соусе». В железном ящике припасы хранились для защиты от мышей.

      На цепи висел приемник транзисторный, последний крик местной «тусовки» – «Альпинист» на батарейках. Под входной дверью – заряженный самопал с коробком спичек, на веревке – фонарик и у изголовья – несколько книг: «Цусима», «Поднятая целина» и «Тихий Дон». Весь чердак был небольшим и большую часть занимали ненужные «нужные» вещи: в углу гора старой обуви, в другом углу связка старых пальто и шуб, под потолком – пучки сушеный трав, еще дальше – пустые трех- и двухлитровые стеклянные банки; еще дальше – всякое железо: от скоб, гвоздей до разнообразных насосов и деталей к мотоциклу. Все это «добрище» отгораживалось от сена рейками, но они местами были изломаны, поэтому сено присутствовало везде.

      Пройдя только что взошедшими огородами, с запахом зеленого лука и укропа, политой и парившей земли, они тихонько вскарабкались на чердак, на сеновал и, притихнув, прижались друг к другу, укрывшись одеялом и включив «Маяк», сразу же уснули, не переодеваясь. Такими их застала мама Николая, тихонько вздохнув и тихонько закрыв скрипящую дверцу сеновала.

* * *

      «Контролеры ушли», – бегом по коридору и заглядывая в каждый кубрик, «промаяковал» пикетчик из «обиженных». В его задачу входило караулить приближающихся ментов к сектору, «маяковать» о том, кто входит в сектор, в «локалку» и давать отбой, когда офицеры или контролеры уходят из зоны проживания.

      Сразу по продолу – коридору секции проживания началось движение. Спящая зона, оказывается, притворялась спящей. На «кишке» – комнате приема пищи отряда, собрались игроки и пошел рамс – спор, как обычно, с выкриками и визгами, матами и выпячиванием пальцев; в умывальнике открывались сразу все девять кранов – сходить в туалет и не вымыть после этого руки – западло, косяк, а кран закрывать не обязательно – за все уплачено.

      На «вэрке», так называемом актовом зале, включили телевизор, предварительно поставив его на пол, чтобы не было видно из окна;