Я БУДУ БУДДА. Повесть о настоящей нелюбви. Герман Канабеев

если честно, – ответил я.

      – Четвертый десяток дураку, – сказал Андрей и достал из холодильника в баре бутылку водки, – будешь?

      – Я водку как-то не очень.

      – Пей вискарь.

      Альтернативы не пить, видимо, просто не существовало.

      – За что пьем? – я налил в рокс грамм сто Black Label и добавил, – или против чего?

      – День рождения Виктора Робертовича сегодня.

      – Цой?

      – Он, – сказал Андрей. – Лучше бы я, как он, под автобус попал лет в двадцать восемь. Четвертый десяток дураку.

      Глава 14

      В Москве конец июня. Город уже вовсю дышит зеленью деревьев. В воздухе пахнет надеждами и женскими духами.

      Андрея жена выгнала из дома. Как я понял, несанкционированный анал стал последний каплей в их и так не очень крепкой семье. Мало того, что он промахнулся, Андрей еще и не остановился. Он придавил ее всей массой к кровати и не отпустил, пока не закончил. Он говорил, что она не очень-то и сопротивлялась, а под конец так вообще всем телом ему помогала.

      Четвертый десяток дураку. Теперь он жил у менеджера по персоналу Юле. Самым большим ее преимуществом перед теперь уже бывшей женой, по его словам, был санкционированный анал. Юля, как оказалась, была большой любительницей.

      Получив эту информацию, на Юлину задницу я смотреть спокойно не мог. Задница прекрасная. Одна из тех задниц, которая может свести с ума. Не то чтобы я хотел трахнуть ее в жопу, не то чтобы вообще хотел трахнуть Юлю, но смотреть спокойно на нее не мог.

      Я купил ноутбук и переписал из блокнота в Word будущую книгу. Все два предложения – у нее были огромные голубые глаза и – я тонул в этих глазах и не знал, что мне делать.

      В книге «Письма начинающим литераторам» Горького, что дала мне хозяйка квартиры в Лаврушинском переулке, говорилось: «От слияния, совпадения опыта литератора с опытом читателя и получается художественная правда – та особенная убедительность словесного искусства, которой и объясняется сила влияния литературы на людей». Я надеялся, что понимаю, о чем он говорит и радовался, что, скорее всего, любой читатель видел когда-нибудь огромные голубые глаза.

      А Тензин Вангьял в книге «Чудеса естественного ума», которую мне подарил дядя Гриша, говорил: «Самовозникающая мудрость есть основа. Пять негативных эмоций есть проявленная энергия. Рассматривать эмоции как порочные – ошибка. Позволять им сохранять свою природу – это метод

      достижения свободного от дуальности состояния освобождения. Преодоление надежды и страха есть результат». В этом я вообще ничего не понимал, но мне нравилось про освобождение и мудрость. Я решил, что когда-нибудь у меня будет и то и другое.

      Глава 15

      Лена работала у нас кондитером. Делала абсолютно замечательные пирожные, торты и подкармливала меня.

      Она была похожа на испуганную птицу. У нее были раскосые глаза, пуговица курносого носа и маленькие острые сиськи, остриями сосков торчащие