Каков есть мужчина. Дэвид Солой

думать, как могла бы думать она, пытается поставить себя на место молодой женщины одного с ним возраста или на пару лет старше, не блещущей умом, которой часто докучают мужчины, женщины с бирюзовыми ногтями на ногах, собирающейся поступать на курсы секретарей… Австралийский паб? Они проводят там два часа, потягивая легкое пиво и почти не разговаривая.

      Саймон, кажется, тоже поглощен мыслями.

      Сидя в этом австралийском пабе, он представляет отношения людей в виде двух жидкостей, наливаемых в одну емкость. Страшные взрывы, думает он, довольный тем, какую аллегорию нашел для выражения своей первичной идеи, или мгновенное замораживание – это наихудшие формы реакции. А неспособность к смешению – самая обыкновенная. А любовь?

      Карен Филдинг

      Что ж, любовь, думает он, это вот что такое: вспышка в глубине двух жидкостей, смешивающихся так, что они кажутся одной прозрачной жидкостью.

      Карен Филдинг

      Вспышка, становящаяся огоньком, медленно растущим до тех пор, пока вся жидкость не начинает испускать мягкое, ровное сияние.

      Карен Филдинг

      Да, думает он, это любовь.

      А день тем временем ускользает.

      И вот уже ранний вечер.

      Фердинанд стоит на Карловом мосту, где дует сильный ветер, и окидывает взглядом широко раскинувшиеся берега, крыши зданий и шпили, громоздящиеся по обеим сторонам реки. Шляпка, Шляпка, где-то ты сейчас… А может, она уже покинула город. И тогда как глупо он разменял день, размышляет он, пока Саймон ждет неподалеку, повернувшись в другую сторону.

      В следующем пабе, на этот раз расположенном в подвале с готическими сводами, Саймон опять заводит разговор о бесплодности туризма.

      – Зачем тогда ты это затеял? – спрашивает Фердинанд через несколько минут с раздражением.

      – Что затеял?

      – Эту поездку?

      – Я думал, получится здорово, – говорит Саймон.

      – А сейчас, по-твоему, не здорово?

      – Нормально.

      – А на что ты рассчитывал?

      Саймон задумывается и говорит:

      – Я не знаю.

      И все же он рассчитывал на что-то. Он садился на поезд на вокзале Сент-Панкрас две недели назад с какой-то смутной надеждой.

      Когда в ранних сумерках они идут по проспекту к метро, повсюду видят проституток.

      Ему почти приятно снова оказаться у нее на кухне, в неоновом свете. Почти как дома. Она смеется в клубах дыма, пока Фердинанд рассказывает, как они искали Шляпку, рассказывает все с самого начала, с момента их знакомства вчера под стенами собора Святого Витта.

      – Так вы найти девушку? – улыбается ему она.

      – И снова потерял.

      – А она была чешкой?

      – Нет, англичанкой.

      – Англичанка! Вы должны найти чешская девушка – она от вас не убежит.

      – Да ну!

      – Не убежит. Она думать, вы богатый.

      – Я не богатый.

      – Но она так думать. И она была красивая, эта англичанка?

      – Ну… Вообще-то ничего.

      – Вы найдете красивую чешскую девушку. А вы? – Она